Поцелуй феи. Книга 1. Часть 2

– Ступай за мной, куда понёсся, – приказал он строго. – Ты кто таков, чтоб здесь один ходить?!

Рун молча подчинился. Слуга провёл его до самых ворот, не проронив боле не слова. Вскоре Рун уже шёл по дороге к дому. Вокруг был лес. Вдали виднелись чьи-то две спины. Он шагал, как всегда быстро, постепенно нагоняя их. Но вдруг остановился. Свернул с дороги в лес, прошёл чуть вглубь с минуту, упал на землю средь деревьев. И зарыдал горько. Чувствуя как жжёт огнём в груди. Лежал и лил слёзы. Впервые за много лет. Последний раз он плакал, когда ему было одиннадцать. С тех пор как отрезало. Даже когда дедушка умер, ходил с потерянным видом, но ни слезинки не проронил. А тут навзрыд. А над ним весело щебетали птички.

Через треть часа на дорогу из леса выбрался юноша, бодрым шагом направившись в сторону деревни. Лицо его не выражало ничего. Просто спокойный человек, спокойно идущий своей дорогой.

***

Прошло пять дней после расставания с Лалой. Слухи про неё доходили, но Рун старался их не узнавать. Зачем? Знал, что она была в городе, что-то там устроила, какое-то волшебное представление для детворы. И всё. Специально просил бабулю не рассказывать ничего. Чего бередить раны. Первые три дня было особенно тоскливо, всё время память возвращала к ней. Потом как-то полегче стало. Слегка. Бабушка развила бурную деятельность, помогала деревенским с огородами. На неё начали приходить дивиться даже из города. Ей тоже стали помогать в ответ, и сарай без Руна поправили, и погреб. Воды наносили. Дров подвезли. Девушки подсобляли с уборкой в избе. Уходил в лес, пришёл через день обратно, а уж вообще ничего не надо. Никаких дел. Один из соседей возится, ограду починяет со стороны улицы. Хоть она там практически и не требовала ремонта. Бабушка была в почёте теперь, большом. А вот Рун наоборот. Старые времена, когда на него глядели не просто косо, а с негодованием, вернулись. Он чувствовал, что его не любят. Здороваться с ним снова перестали. Его терпели из-за бабули. Почему все решили, что он обижал Лалу, для него было загадкой. Впрочем, чему удивляться при его-то дурной славе. Хотел сходить на рыбалку, а им уж и рыбы принесли рыбаки, да не абы какой, а белорыбицу, самую редкую, вкусную и дорогую. Без костей совсем. Тут бы отвлечься от тоски работой, а работы нет. Вот и сегодня, встал с утра, поел, и дилемма. Чем себя занять полезным. Идти снова в лес? Единственный вариант. Только что дальше? Всю жизнь там провести? Решил пока не ходить, подумать. Пошёл на реку, к могилке Тано. Палочки над его холмиком ещё стояли. Не смыл дождь. Рун сел рядом, сотворил знак поминовения.

– Привет, Тано, – вздохнул он. – Хорошее ты был созданье. Мне жаль, что тебя нет. Не знаю, был ли ты мне сыном. Мне всё же кажется, что вряд ли. Сын… это… другое. Тот, в ком души не чаешь. А тебя я знал всего час. Ты не моя плоть от плоти. Но ты кто-то близкий всё равно. Кто прожил с нами всю свою жизнь. Со мной… и с Лалой.

Он замолчал. Ответом ему был лишь шум реки да мерное стрекотание кузнечика. По реке плыла лодочка. Лодочник Шим кого-то перевозил опять с этого берега на тот. Рун смотрел на свои родные края, на их красоту и ширь, и всё отчётливее понимал, что пришла пора с ними расстаться. Уже хотел ведь. Собирался после испытанья зелья. Теперь ещё больше поводов. Все когда-то взрослеют. Он тоже почувствовал, что уже вырос. Как будто целая жизнь прошла от встречи с Лалой. Столько пережито всего. За эти дни с ней. Хорошего и не очень, бесконечно счастливого и безутешно горестного. Да уж. Он улыбнулся над самим собой. Чего сидеть и сопли разводить. Хоть есть что вспомнить. Сразу было понятно. Чем всё кончится. Итак настолько долго были вместе. Зачем она была с ним? Вот загадка. Кто этих фей сумеет разобрать, тому медаль положена за мудрость. Но было замечательно. Иль всё ж не уходить? В чужих краях, без дома, без семьи. Один. Смешно. Покинуть бабушку и дядю, чтобы не быть всё время одному. Занятный фортель. Намного ль лучше станет? А то может найти себе волков. И к ним прибиться. Они же ему братья. Во, сколько родственников сразу. И всё же хочется попробовать иной судьбы. Чем участь дурачка-изгоя. Нет, здесь не жизнь. Обманывать себя не стоит. Там, где не знают, можно всё начать сначала. Найти знакомства, завести друзей. Пора уйти. Как только бабушке сказать? Поймёт? Или обидится? Терпеть ради неё? Быть может. У неё дядя есть вообще-то. И дети есть ещё в других местах. Не очень далеко. Одна она не будет точно. Однако он сейчас роднее всех. Ведь сызмальства растила. Словно мама. И с ним живёт вдвоём который год. Быть иль не быть здесь с ней, вот в чём вопрос. Достойный Гамлета.

– Ладно, Тано, пойду я всё же в лес пожалуй. Чего зря сиднем сидеть. А там уж решу, – промолвил Рун. – Прощай, друг. Хорошее ты место нашёл для упокоения. Красивое. Гораздо лучше, чем на кладбище.