Он поднялся, отправился домой собрать сумку. Зашёл в деревню, навстречу две соседки. Смерили его осуждающими взглядами. Он молча прошёл мимо них, словно их и нет. Бабушки не обнаружилось ни в огороде, ни в избе. Что неудивительно, последнее время она часто отлучалась. Бывает, и по пол дня дома не появляется. Рун быстро собрал нужные вещи – верёвку, огниво, котелок, кусочек мыльца, чуть-чуть еды, щепотку соли. Тряпицу, пригодную чтоб подстилать и укрываться. Много ли надо человеку в лес? Лес сам всем изобилует. Взял свой нож. Бабули так и нет. Конечно можно уйти и не предупредив, догадается поди. Но всё ж таки это не дело. Идти искать её по деревне не самый приятный вариант. Решил немного подождать. Вышел на порог, сел. А тут кузнец Тияр подходит к ограде. Единственный человек, с которым всегда были нормальные отношения.
– Здравствуйте, – кивнул Рун.
Кузнец воззрился на него задумчиво. С явной неприязнью. Рун понял, что нормальные отношения кажется закончены.
– Баба Ида дома? – спросил Тияр спокойно.
– Нет, вышла куда-то.
Тияр стоял, словно не зная, как поступить дальше.
– Что же ты, Рун, фею-то обидел? – проговорил он наконец с неодобрением. – Не стыдно тебе? Дед у тебя вон какой был. А ты.
Рун окинул его взглядом, полным равнодушной безмятежности. Кузнецу этот взгляд не понравился.
– Эх ты! – сказал он. – Дать бы тебе по шее. Да бабушку твою расстраивать не охота.
Обычно Рун не находил нужным вступать в перепалки с односельчанами, просто игнорировал. Кто они такие, чтобы придавать им и их словам значение. Но тут почему-то не сдержался.
– Шли бы вы, дяденька, куда шли, раз бить меня не собираетесь, – проронил он безразлично. – Чего зря воздух-то сотрясать?
Кузнец покачал головой в сердцах. И пошёл прочь. Рун посидел-посидел. Бабули нет. Хочешь не хочешь, а идти искать надо. А то так весь день и просидишь ненароком. Отправился по деревне. Ни у кого ничего не спрашивал, ни на кого не обращал внимания, просто заглядывал через ограды. Вдруг она в огороде чьём-нибудь, правит. На одной из улиц столкнулся нос к носу с Фиором. Тот сразу расплылся в ехидной насмешливой ухмылке.
– Эй, Рун, скоро свадьба-то? – поинтересовался он с издёвкой.
Рун прошёл мимо, храня молчание.
– Вот же дурачина, – услышал он за спиной. – Три желания спустил в отхожую яму. Жених. Зато ходил как гордо.
Рун отправился дальше. Миновал храм, и тут на него из переулка вышел старый Мио, однорукий бывший ратник. Лицо Мио сейчас же исказилось гримасой ужаса.
– Ах ты, проклятый чернокнижник! Я тебя ещё выведу на чистую воду! – взвизгнул он, и вдруг кинулся наутёк с резвостью юного скорохода.
Рун вздохнул, развернулся и пошёл домой. Вернулся в избу, сел в задумчивости, а тут и бабушка заходит.
– Всё печалишься, сынок? – молвила она участливо. – Не по нам девица была, ты сам это говорил. Не о чем горевать. Фея и есть фея. Явилась, одарила и ушла. Как ей и положено.
– Бабуля, – Рун посмотрел на неё расстроено и виновато. – Уходить мне надо. В чужие края. Не могу я тут больше быть.
– Да, сынок, – к его удивлению с грустью согласилась старушка. – Не дадут тебе у нас житья. Даже хоть и меня уважают теперь. Надо уходить. Я сама тебе хотела посоветовать. Да не решилась.
– Тогда прямо сейчас и пойду? – полувопросительно произнёс он.
– Хоть завтра, сынок, – мягко возразила бабушка. – Что ж так кидаться в дорогу. Соберём всё.
– Да что тут собирать. Налегке пойду, – пожал он плечами. – Зимняя одёжа всё равно худая. И подрос, мала уже. Не буду брать её. Я несколько монеток серебряных возьму, ладно? Оденусь на них, ежели не успею заработать до холодов. Зачем мне, бабуль, до завтра ждать? Заняться-то нечем. В потолок пялиться? День только начался, вот и пойду. Ты же не пропадёшь без меня. У тебя дядя Яр есть.
– Не, я не пропаду, сынок, – заверила бабушка. – Яр давно меня зовёт. Из-за тебя не шла. И хозяйство жалко бросать. У меня же кавалер теперь есть.
– Правда? – поразился Рун.
– Да, – похвалилась старушка.
– И кто же?
– Сосед через три двора. Зиур.
– Дед Зиур?
– Ага. Мужчина видный. Работящий. В силе ещё. И жену свою никогда не бил. Все это знают. Мне очень нравится.
– Да уж, – усмехнулся Рун. – То-то я гляжу, ты в последнее время ходишь с загадочным видом. Улыбаешься всё чему-то задумчиво. Теперь понятно.
– Он на меня давно посматривал, – поведала бабушка. – Только дети его были против. А сейчас все хотят меня в родню. Может мы даже обвенчаемся.
– Дела! – покачал головой Рун. – Ну, я рад. Спокойно теперь пойду. А то переживал, как ты тут будешь. Возьму несколько монеток, бабуль?
– Рун, все бери, – настоятельно попросила его старушка. – Это твои деньги.
– Нет, не мои. Наши. Пять возьму?
– Рун, все. Я проживу без них. У меня есть дар, мука, Яр, жених. Дом. А у тебя ничего не будет. Бери. Глядишь, даже и женишься. С деньгами-то жених всегда красивше, – она улыбнулась.
– Ладно, – кивнул Рун нехотя. – Убедила. Возьму половину. И то совестно.