Поцелуй или жизнь (СИ)

Вот оно как! Уж не к графу ли с местью едешь, или очередной заказ? А впрочем, мне пока без разницы. Все сложилось — нарочно не придумаешь! Я скоренько подползла к своему верному пегому, который уж привык к моей змеиной натуре и не шарахался, проползла вверх по ноге и незаметно скользнула в дорожную суму. Ну, давай, дорогой, скачи во весь опор!!!

3.1

Ехать в дорожной сумке, болтающейся на крупе жеребца, было жутко неудобно, но это только пол беды. Нам предстояло проскакать две трети Северного Предела, пересечь весь Веридор и еще неведомо сколько топтать лошадиными копытами южную землю. На все про все не менее десяти дней. Во-первых, у меня свои естественные потребности имеются, во-вторых, у моих случайных попутчиков — тоже, и они будут останавливаться на привал. Скидывает этот "прокаженный" сумку с седла, привычным движением открывает, а там… белый, но не пушистый, а чешуйчатый сюрприз! Поразмыслив, я пришла к выводу, что безопаснее будет ехать к черному вдовцу вместе с этими головорезами. Смешно? А вот нисколечко. Уверена, что мои разбойники ничуть не лучше, чем те, что кишмя кишат к югу от моих родных пенатов. В одиночку, без денег и знакомых, к тому же в стране, где меня разыскивают, как государственную преступницу, я навряд ли смогу добраться от одной границы до другой. К тому же мне не давал покоя нечаянно подслушанный разговор моих спутников. Конечно, ничего такого, что напрямую указывало бы на их причастность к гибели моего брата, но в такие совпадения я не верила. Ну и конечно же, не давали покоя вопросы: зачем эти двое направляются к легендарному вдовцу и не ему ли собирается мстить "прокаженный", а если да, то за что?

Можно сказать, мне повезло. Перед первым привалом мужчины, хранившие гробовое молчание всю дорогу, наконец разговорились.

— А что, старина Жак, ты так уверен, что граф примет тебя с рапростертыми объятиями? Может, забыл уж давно, за щесть лет то! — послышался голос "прокаженного".

— Я служил лорду Себа'стьяну верой и правдой десяток лет еще до того, как на его палец плотно сел перстень главы рода. В какой-то мере я был молодому хозяину умудренным опытом другом. Ну и добытчиком всякой всячины для его экспериментов, а лаборатория с юных лет была страстью господина.

— И что ж ты такое добывал, кровь девственниц? — мерзко усмехнулся "прокаженный", явно посмеиваясь над лакейскими замашками своего друга.

— Зря вы так, господин. Какие бы небылицы ни ходили о лорде Себастьяне, он человек чести. Не слухайте вы молву…

— "Не слухайте", — передразнил молодой. — Жак, ты уж больше десяти лет в столице прожил, а все "слухаешь"!

— А почто мне лордские замашки? Дед мой по-простому говорил, отец говорил, и я буду, и дети мои!

— Вот за детей не говори! Может, хоть они выучиться захотят. И смех, и грех, Жак! Отец хотел погнать тебя со двора только за то, что ты ни читать, ни писать не умеешь…

— А слуге такого лорда это не подобает, — продолжил за него, теперь понятно, слуга уже давно набившую оскомину фразу. — Спасибочки, хоть матушка ваша — да упокоится ее душенька светлая в Царстве Мертвых! — заступилась, благодетельница! Да и вы, господин, не смолчали, благодарствую!

— Жак, мы же договорились, пока на "ты" и без этих твоих "господинов", — попытался остудить лакея "прокаженный", но я то слышала, что строгость в его голосе напускная, — Ты лучше толком объясни, как так вышло, что ты со службы графа не уходил, но к нам попал. А то ты все про какое-то неведомое поручение графа твердишь. Мол, случайно в наших краях оказался, хотел даже отказаться у моей семьи служить, как вдруг граф отписал тебе, что в твоем задании нет смысла. Объясни же мне наконец, друг ситный, что тогда случилось то?

— Ох, господин! — тяжко вздохнул верный слуга. — Не могу я вам всего рассказать… То есть, извиняюсь, тебе, не господин, не могу всего рассказать.

— Ну, давай хотя бы то, что можешь.