Поцелуй или жизнь (СИ)

Хотя спустя несколько часов, на которые задержался наш отъезд, я мгновенно простила "прокаженному" все ужимки, только увидав, что за чудо он принес. Это было не просто женское белье, это было произведение искусства! Диковинные кружева, такие легкие и причудливые, я таких никогда не видела! Воздушные стежки белоснежными шелковыми нитками! И да, на мне все сидело как нельзя лучше, и грудь в новом бюстье с небольшими мягкими вставочками в чашках, смотрелась бесподобно!

— Как же мало нужно, чтобы женщина светилась от счастья, — вырвал меня из восхищенного созерцания самой себя в обновочке язвительный комментарий.

Вздрогнув, я резко крутанулась вокруг своей оси и натолкнулась на озорной взгляд глаз, чернее самой Тьмы. Интересно, он сразу за потерявшей от вида шмоток мной пошел или все же позже обогнул те заросли, за которыми я, как приличная девушка, скрылась перед тем, как померить эту кружевную прелесть? Одно помогло мне не сгореть от смущения — в его взгляде не отразилось ни капли вожделения. Да-да, в двенадцать лет я понятия не имела, что такое похоть и почему Матушка отвешивает Николке затрещины за какие-то странные взгляды, но потом друг меня просветил насчет этого аспекта жизни и даже порывался показать, как там и что у мужчины устроено, но я тогда, вмиг растеряв все свое природное любопытство, не на шутку перепугалась и дала деру, стоило парню, не ждавшему моего ответа, положить руку на пряжу ремня. Так вот, "прокаженный" хоть и увидел меня в весьма… провокационном "наряде", насколько я могла судить по его взгляду, оценил мою внешность как красивую, но ничуточки не соблазнился.

— Ну, теперь у меня только два предположения, — между тем продолжал мой спутник, и не думая отворачиваться. — Либо нам на пути действительно попалась дворяночка после нападения разбойников, либо отбившаяся от борделя пташка… Хотя, судя по тому, что переодеваешься ты всегда за кустами, и как краснеешь, скорее все же первое. Как зовут хоть тебя, чудо?

О, какие перемены! А вчера то нос воротил, как от чумной, хотя это не я тут проказой щеголяю, хоть и не настоящей!

— Ника, — все же решила не вредничать я и протянула ладошку для рукопожатия.

Брови "прокаженного" удивленно взметнулись.

— Северянка?

Теперь пришла пора мне удивиться. Как он догадался?!

— В Веридоре не слишком распространены сокращенные имена, напротив, знать стремится назвать своих чад подлиннее и позаковырестее. Что-то вроде стремления подчеркнуть свою исключительность, — ответил на мой немой вопрос "прокаженный". — Да и руки у нас жмут только мужчинам, а приветствуя аристократку, целуют тыльную сторону ладони. Так ты, выходит, не здешняя?

Врать не хотелось, только что ведь хоть какой-то контакт с этим загадочным мстителем наладился. Да и, как показывает практика, выдать себя с головой я могу любой мелочью, например, такой элементарной и обыденной вещью, как приветствие. Но имя рода называть тоже нельзя.

— Я из Северного Предела, — осторожно отвечала я.

— Ну да, учитывая то, что мы подобрали тебя недалеко от границы… — похоже, моими объяснениями вполне удовлетворились. — Но мы собираемся врать, что ты их южных районов Веридора, что граничат с землями графа, поэтому и поехала на ближайшие целебные источники в провинции Виконтесс. Лорд Себастьян бывал в твоих "родных" краях и может что-нибудь заподозрить. Так что, если не возражаешь, я в дороге расскажу тебе о местных порядках и этикете.

— Конечно, — улыбнулась "прокаженному", а потом хитро, стрельнув на него глазками, добавила, — учитель. Или, может, все таки представишься?

— Учитель меня вполне устраивает, — подхватил мой игривый тон мужчина, который, оказывается, умел не только грозно хмуриться, но и лучезарно улыбаться. — Но, думаю, у графа возникнут вопросы, если ты будешь звать "слугу" учителем. Так что зови меня… — усмешка, — зови меня "Азизам".

— Азизам? Что это за имя такое? — не поняла я.

— Это на порсульском, — последовал ответ. — В свое время я долго и кропотливо изучал Восток, в том числе и язык заморского соседа Веридора.

— Твой род как-то связан с дипломатией? Ты сын кого-то из советников? — предположила я. Вполне логично, зачем наследнику аристократического, но не приближенного к власти рода, старательно изучать другие страны? Никак, отец — посол, и со временем должен был передать пост сыну, а послами назначают только членов Совета, это мне еще папа рассказывал.

— Что-то вроде того, — криво улыбнулся "прокаженный", но тему развивать не стал. — Скажем, что я оттуда родом, поэтому по нашему не говорю, но жесты понимать могу.

— Это еще зачем?

— Жак убедил меня смыть "проказу". Не изображай удивление, если бы ты верила, что я действительно прокаженный, шарахалась бы. Раз уж моя маскировка такая неубедительная, смысле в ней нет. Поэтому в южных землях я буду носить арафатку. Платок такой, который можно завязать поверх нижней части лица на восточный манер и, соответственно, не вызвать подозрений.