Поцелуй или жизнь (СИ)

Сознание металось в бреду, игнорируя тот факт, что хозяйка пытается привести его в нормальный вид. Я никогда раньше не падала в обмороки и теперь поминала тихим словом судьбу, которая все же решила преподнести мне сей печальный опыт. Если в нормальном состоянии видения приходили ко мне или во сне, или при прикосновении к напитанной воспоминаниями вещи, то сейчас реальность ускользала от меня, а на Дар навалилась древняя невиданная сила, вязкой необузданной магией разливающаяся по всему Зеленому Горбу. И от того, сколько тайн хранит особняк графов Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон и его обитатели, становилось страшно. По настоящему страшно.

Но оградить сознание от этого потока прошлого я не могла…

***

Статный молодой мужчина застыл перед величественным портретом в полный рост и задумчиво всматривался в чернющие глаза, темнее самой Тьмы. Точно такие же, как и у него. Не надо быть провидцем, чтобы понять: мужчина, изображенный на холсте, — его отец. Он был практически отражением портрета, с той лишь разницей, что его вьющиеся густые локоны цвета воронова крыла едва-едва доставали до плеч, а у того, что взирал с картины, волосы иссиня-черным, идеально гладким и, кажется, даже чуть блестящим каскадом спадали практически до пояса. А еще я знала одного человека, оглушающего своим сходством с этими двумя… Сомнений не было, передо мной Его Величество великий король Веридора Персиваль, прозванный в народе Похотливый за количество детей — двенадцать сыновей, если не считать полуреального-полумифического тринадцатого принца Веридорского, и младшенькая дочка Пенелопа. Сын первого великого короля Веридора и основателя королевства демона Рагнара, в Северном пределе более известного, как Хранитель.

— Я ждал тебя, сынок, — раздался низкий хрипловатый голос совсем рядом, но Персиваль не вздрогнул, а напротив, улыбнулся — узнал голос родителя, да и ждал он его.

Рядом с королем Веридора появился сизый дымок, за несколько мгновений соткавшийся в полупрозрачную человеческую фигуру. Глаза Рагнара, хоть и были, как у всех призраков, дымчатыми, глядели совсем как при жизни, цепко и пронзительно.

— Отец, — слегка поклонился ему Персиваль. — А матушка…?

— Она не придет, не сегодня, — отрезал почивший великий король, на миг прикрывая взгляд — явный призрак, что тема, которую собирался обсудить сын, и для него была весьма болезненна.

— Спасибо, что пришел, — практически прошептал Персиваль, пряча взор. Понятно, стыдно.

— Это сложное решение, сын, которое, как ни крути, принимать только тебе. Боюсь, то, что я пришел, ничего не изменит. Ты ведь уже знаешь, как поступишь, мальчик мой…

— Да, — твердо отвечал великий король, вскидывая глаза и усилием воли не отводя взгляд от призрачного лица родителя. — Я женюсь на Анивер, отец, таково мое решение. Я готов связать с ней свою жизнь и быть верным до последнего вздоха. Я люблю ее… Прости меня. Прости, я плохой сын. И никудышный правитель, знаю. Я помню свой долг, что должен продолжить королевскую династию, что обязан оградить страну от смуты из-за наследования престола. Я сделал все, что мог. Все целители, шаманы, лекари, знахарки, — да Хаос знает кто! — все сказали, что Анивер бесплодна. То была плата, затребованная Богами, за жизнь ее сестры-двойняшки. Обе не умерли при родах, но обеим не суждено самим стать матерями… Она плачет, отец. По ночам, тихо, когда думает, что я не слышу. А утром, наглотавшись успокоительного и смотря куда угодно, только не мне в глаза, вторит, что все понимает, что Веридору нужен наследник, что, раз королева не в состоянии исполнить свой долг перед мужем, пускай это сделает кто-то из фавориток… Я не могу, отец. Она — моя единственная, я слышу ее горе, я чувствую, как у нее сердце рвется, как будто это мне в грудь когти вогнали! — на миг Персиваль умолк, успокаивая голос, который так и норовил сорваться, как у простого смертного, что вообще не подобало великому королю, а потом продолжил, хотя бы внешне сладив со своими чувствами. — Ты прав, я принял решение и его не изменю. Я проведу обряд, связующий наши жизни, как в свое время сделали вы с мамой. Мы уйдем с ней в Царство Мертвых в один день и в один час, и до тех пор будем верны друг другу, иначе — смерть. Никогда я не разделю ложе с другой женщиной… и на престол, после меня, не сядет следующее поколение Веридорских. Мне жаль…

— Твой выбор, сын, — склонил голову Рагнар. — Знай, я горжусь тобой. На твоем месте я поступил бы так же. Уверен, твоя мама тоже одобрила бы… Что ж, будем уповать на милость Богов. Да не прервется их волей династия Веридорских!

***

Все смешалось перед глазами, и я уж понадеялась, что сейчас меня выкинет в проблемную и неприглядную реальность, которая, несмотря ни на что, была куда как лучше мутных, изрядно пропитанных горечью и отчаяньем закоулков прошлого. Но нет, побалансировав на грани яви и забытия, сознание вновь соскользнуло во тьму, перенесясь туда же, к тем же действующим лицам, только вот на несколько лет позже…

***