Поцелуй короля-демона

— Оморт действительно наслаждается своими кровавыми жертвами.

Губы демона приоткрылись.

— Послушай себя! Ты настолько привыкла к этому, что даже не осознаешь, как безумен твой мир!

Ее глаза сузились. То, что я не вздрагиваю, вовсе не означает, что я слепая.

Сабина слишком хорошо знала, насколько болен ее мир. Это и стало причиной, почему она была настроена добраться до власти.

— Ты никогда не получишь мою клятву, чародейка.

— Я не остановлюсь, пока не получу ее.

— Ты собираешься держать меня прикованным все время? Я знаю, более чем хорошо, что из этой темницы невозможно сбежать.

— Безопасность не единственная причина, по которой я хочу оставить тебя связанным. Я хочу быть уверенной, что ты не сможешь выпустить пар, который мы накопим с тобой вместе, иначе это будет очень плохо, — когда она провела пальцем вниз по его груди, мышцы его тела сократились, — но мне приходит в голову, что если ты настолько непреклонен в отношении воспитания своего потомства здесь, значит, ты уже признаешь, что я являюсь твоей?

— Ты никогда не думала, что это означало бы для тебя? Если бы ты не прибегла к этому?

— Ты имеешь в виду, встретились ли мы при других обстоятельствах? Был бы ты симпатичен мне? Верен мне? — Ее голос звучал удивленно. — Если бы мне не было суждено захватить тебя в эту ночь, тогда бы я подумала о самореализации себя в качестве официантки в твоем любимом ресторане. Я была бы обаятельной, но не слишком удачливой Лорен, которая носит платья с цветочным узором и которой нужен всего один перерыв, чтобы уничтожить расу крыс, — или всего один мужчина, чтобы спасти ее, — она хихикнула, — я бы принесла тебе пирог и позволила бы заглянуть мне под юбку.

— Если бы я не знал тебя другой, то да, возможно, ты бы оказалась рядом с благородным мужчиной, который был бы симпатичен и верен тебе.

— Говорят, ложь никогда не покидает твой язык.

— В твоем голосе слышится недоверие.

— Потому что так и есть. Я никогда еще не встречала мужчину, который бы не использовал правду с выгодой для себя, преуменьшая и изменяя ее по своему желанию.

— Я этого не делаю.

— Тогда скажи мне, физически я — то, на что ты надеялся?

Он в молчании пробежал по ней глазами, затем произнес:

— Нравственно — нет. Я не ожидал быть обременённым одной из самых злобных женщин Ллора.

Сказанные раннее слова Оморта прозвучали в ее голове. Насколько, должно быть, демон разочарован…

— Одна из? Не номер один? — Она надулась. — Ну, всем нужно к чему-то стремиться. Интересно, я никогда не считала себя злобной. Только потому, что я как-то раз выкрала союзника?

Когда он нахмурился, она исправилась:

— Или убила кого-то, кто был готов помешать моей краже?

— Почему ты должна красть?

— А как еще я могу получить золото? Присоединившись к машинописному бюро?

— Возможно, ты могла бы обойтись и без этого.

— Невозможно. Ты должен иметь золото.

Золото — жизнь.

— Тебя ненавидят даже больше, чем это можно себе представить.

— Ты ненавидишь меня? — спросила она.

— Еще не знаю. Но, полагаю, это неизбежно.

Она мягко засмеялась:

— Ненавидеть меня все равно, что ненавидеть острый меч, который карает тебя. Он не виноват в том, для чего сделан.

— Меч может быть отлит повторно. Сделан снова.

— Только после того, как будет сломан. Вообрази, как болезнен огонь штамповочного пресса и как ужасно чувствовать сокрушительные удары во время первого создания. Зачем повторять всю эту боль?

— Чтобы на этот раз сделать его правильным.

Она решила закрыть эту тему.

— Сегодня вечером ты назвал меня tassia, когда я нежно ласкала тебя. Если это означает «порочная женщина», есть ли какой-нибудь мужской эквивалент?

— Ты не знаешь? Ты не умеешь говорить на языке демонов? — недоверчиво спросил он.

— Считается странным учить этот язык, и на нем запрещено говорить в замке. Так или иначе я знаю пять других языков. Пять — мой предел; реестр полон.

— Таким образом, ты не понимала меня, когда я проклинал тебя?

— Нисколько. Но ты достаточное количество раз назвал меня «злой» и «сукой» на английском, чтобы я могла догадаться.

Зазвонили колокола замка, раздаваясь в тишине.

— Они звонили в полночь, теперь в три? — Его голос был пропитан отвращением. — Почему в три? Это означает, что у вас есть злобный бог, которому надо идти кланяться? Жадный до крови жертвоприношений?

— У меня должна быть причина поклоняться? Как у тебя?

— Ты могла бы сделать хуже.

— Хочешь знать тайну, Ридстром? — спросила она. — Я поклоняюсь Иллюзии.

— Что это значит?

Она дотронулась до его лба, откидывая в сторону волосы:

— Иллюзия — скромная любовница Реального мира, которая приветствует его, когда он мрачен. Иллюзия — хитрость в дополнение к его мудрости веков, сладкое забвение его знаний. Щедрость в его нужде. Это то, что для меня свято.

— Ты рассматриваешь себя как Иллюзию?

Она подарила ему спокойную усмешку:

— Ты хочешь быть моей Реальностью?

Когда его зеленые глаза опустились на ее губы, она поинтересовалась:

— Ты думаешь о нашем поцелуе, демон? Надеюсь, что да, потому что я продолжаю думать об этом. Мне понравилось то, как ты целовал меня.

Складка между его бровями стала глубже.