Поцелуй на прощание (СИ)

С утра похолодало и подул холодный ветер с севера. После завтрака, провожая брата на работу, Наташа привычно поправила ему шарф, привычно обняла на прощание и, не обращая внимания на лихорадочно постукивающее в груди сердце, поцеловала в щеку. Ваня улыбнулся, отстраняясь.

— Будь умницей. Я приду вечером.

— Пока… — пробормотала Наташа, стараясь скрыть выступивший на щеках предательский румянец, и закрыла за братом дверь. Воцарившаяся на короткое мгновение в доме тишина тут же оборвалась гулом множества голосов. Со второго этажа раздался, перекрывая их, оклик Украины:

— Наташа! Помой посуду!

— Сейчас! – отозвалась девушка и направилась в кухню. Там остался только Торис – он одиноко сидел, съежившись на стуле, и сжимал в руках чашку с давно остывшим чаем. Наташа бросила на него короткий взгляд и принялась за работу – гигантская куча посуды в раковине и то вызвала у нее больше эмоций, нежели вид замученного прибалта. Напевая вполголоса, девушка тщательно оттирала с тарелок остатки еды.

— С ним часто такое бывает? – вдруг донесся до нее сдавленный голос Литвы. Беларусь коротко обернулась. Торис сидел под лучами свежего утреннего солнца, и от этого проступившие под его глазами синяки стали только более заметными. Наташа пожала плечами.

— Иногда. Не обращай внимания. Нам всем иногда достается.

— Так достается? – с ужасом спросил Торис, ставя на стол чашку. – Неужели так всегда?

— Ну…

К чему было врать? Наташа вообще этого ужасно не любила.

— Не так, конечно, — призналась она. – Но бывало и похуже. Спроси у Армении – Ваня ему однажды чуть руку не сломал.

— О Господи, — прошептал Литва и опустил голову на скрещенные руки. На миг у девушки внутри что-то тоскливо сжалось, и она решила как-нибудь приободрить отчаявшегося прибалта.

— Ничего. Не попадайся ему просто, когда он начинает сходить с ума.

— Легко сказать.

Наташа поставила в шкаф последнюю тарелку и, сев рядом с Литвой за стол, глотнула из его чашки.

— Все как-нибудь образуется.

Он повернул голову и мрачно посмотрел на нее из-за упавших на лицо темно-русых прядей.

— Хочется надеяться.

Немного помолчали, глядя друг на друга. Литва хотел сказать еще что-то, но ему помешала заглянувшая в кухню Оля.

— Уже все помыла, Наташ?

— Да, — отозвалась девушка. – Еще что-нибудь?

— Сходи в магазин, — попросила сестра, протягивая Беларуси исписанную бумажку. – Купи вот этого… тут по мелочи.

— «Молоко… два пакета крупы…», — прочитала вслух Наташа и встала со стула. – Сейчас пойду.

Вдруг вслед за ней поднялся и Литва.

— Я с тобой схожу.

— Зачем это? – подозрительно спросила Беларусь. – Я одна справлюсь.

— Помогу донести.

— Вообще-то…

Украина не дала ей договорить – подошла к прибалту и ободряюще похлопала по плечу, отчего его бледное лицо мучительно исказилось, но лишь на короткую секунду.

— Вот молодец. Поможешь Наташке? Заодно прогуляешься.

— Ага, — бормотнул Литва, чуть заметно отступая. Не переставая улыбаться, Оля ушла из кухни. Наташа, нахмурившись, поглядела на Ториса.

— Только попробуй улизнуть.

Внезапно он улыбнулся, будто вспомнил что-то, но тут же улыбку подавил и на девушку взглянул серьезно.

— А я и не собирался.

Вечер до неприличия походил на идиллию. Напряжение, что висело в гостиной вчера, уже не так чувствовалось, да и новенькие вели себя несколько раскованнее. Эстония сидел в кресле, закинув ногу за ногу, и с безмятежным видом читал книгу. Латвия сидел на подоконнике и болтал о чем-то с Украиной, поминутно обмениваясь с ней короткими смешками. Литва и Беларусь пили на диване чай. Они не разговаривали – просто сидели рядом, погруженные каждый в свои мысли. За ними Наташа даже не заметила, что Торис как бы невзначай коснулся кончиками пальцев ее запястья.

Идиллия. Тепло и домашний уют во всей красе. Пока России нет.

В коридоре хлопнула дверь, и в воздухе натянулась невидимая нить. Нет, ничего не изменилось в комнате, но голоса стали ниже, фразы – осторожней, а улыбки – нервозней. Отставив в сторону чашку, Наташа выскочила в коридор и повисла у брата на шее.

— Как ты? – она заглянула Ване в глаза. Нет, с ним все было в порядке, и от мысли этой на сердце потеплело. Брат улыбался.

— Неплохо. Как наши новенькие?

— По-моему, освоились, — ответила Наташа, заходя вместе с братом в гостиную. Они сели на диван рядом с Литвой так, что Беларусь оказалась между ними. Девушка поймала взгляд Ториса – взгляд в страхе распахнутых зеленых глаз не отрывался от лица Вани.

— Не бойся, — шепнула Беларусь на ухо Литве. – Он сегодня добрый.

Чуть успокоившись, парень вернулся к своей кружке. Тут Ваня легко потянул сестру за рукав.

— Наташ, принеси мне чайку. Будь другом?

— Сейчас, — тут же подорвалась с места девушка.

Когда она вернулась в комнату с дымящейся чашкой, брат уже умудрился сдвинуться в сторону и сесть к Торису вплотную. Лицо Литвы не выражало ни единой эмоции, только сжатые в тонкую нитку губы выдавали, что испытывает он от такого соседства. Наташа отдала Ване кружку и села рядом, осторожно склонила голову на плечо.

— Торис, — вдруг заявил Россия, — как ты, уже освоился?