Поцелуй на удачу

Братья частенько спрашивали моего мнения на тему подарков своим дамам, поэтому я вообще не удивилась просьбе Виктора примерить заколки. Но внутренне напряглась!

Это ж он может купить их быстрее, чем я напишу кому-нибудь из братьев!

Так что я торопилась домой, чтобы отправить записочку с требованием выкупить красивое. Куда такое красивое одевать я, правда, не знала, но купить хотелось страстно!

Однако, сорить деньгами в присутствии Виктора было недальновидно. Так что я купила простых заколок с запасом, и покинула лавчонку полная надежд на дальнейшее сотрудничество.

Виктор был немногословен всю дорогу до академии, но, удивительное дело, это меня не беспокоило. Молчание не казалось напряженным или неловким — скорее каждый шел, погруженный в свои мысли, и начинающаяся ночь придавала уюту нашей прогулки.

Короче, я испытывала полное умиротворение ровно до той минуты, пока не перешагнула порог собственной комнаты.

— НУУУУ??? КАААААК??????? — Эмма накинулась с расспросами похлеще дознавателей.

— Ты почему удрала? — спросила я, принявшись разбирать покупки.

— Я не удрала! Я эффектно удалилась! — вскинув указательный палец для значимости произнесла Эмма.

— И зачем ты эффектно удалилась?

— Ну как зачем? Чтобы оставить вас наедине, конечно же! — фыркнула Эмма.

— Это было лишнее, — покачала я головой.

— Ничего не лишнее. Наверняка у вас был очень душевный разговор, — уверенным тоном проговорила подруга.

— Нуууу, в цееееелом, если считать подробности душевных терзаний Эгилла — душевным разговором, то, конечно, — хмыкнула я.

— Эгилла? — не поняла подруга. — А он тут причем?

— Не знаю, что там нарисовало твое богатое воображение, но мы с Виктором говорили чисто на рабочие темы.

— Это какие? — округлила глаза Эмма. — С каких пор Эгилл — рабочая темы?

— Ну вот примерно с тех самых, когда ты меня на их тренировку за компанию притащила, — охотно пояснила я.

Эмма демонстративно прикрыла глаза ладонью и застонала в голос:

— Ты безнадежна!

— И это прекрасно, — согласилась я, садясь за стол и быстро накидывая записку брату.

— Ты куда? — оторопело спросила Эмма, когда я направилась на выход.

А затем подруга хитро прищурилась и сказала противным гувернерским тоном:

— На свидааааанку что ли?

— Тьфу на тебя! — фыркнула в ответ, натягивая туфли. — Я на почту.

— Прямо сейчас⁈ — обалдела Эмма. И тут же снова прищурилась: — Это такой пароль, да? На почту «равно» на свиданку?

— Пошли со мной, проверишь, — предложила я подруге.

Та резко перестала допытываться и со скучающим видом завалилась на кровать, прихватив с собой модный журнальчик.

Я уже закрывала за собой в дверь, когда в спину мне долетело бормотание:

— Надеюсь, Виктор окажется посообразительнее.

Ой, все!

44

«Почтой» назвали небольшой домик возле парадных ворот. Какое-то время он был хозяйственной постройкой, потом сторожкой, потом еще неизвестно чем, а последние лет десять служил место отправки писем.

Получали же корреспонденцию мы в основном в руки, и иногда их протискивали в щель под дверью. Разносил почту тощий высокий парнишка и, думаю, выбрали его исключительно из-за роста. С такой высоты в любой толпе можно было разглядеть адресата и вручить ему послание.

У скучающей женщины за высокой стойкой я взяла конверт за одну мелкую монетку, написала адрес академии Александра, сама подписалась как «твоя маленькая А» и опустила послание в ящик.

Отец рассказывал, что это была мамина идея — подбирать нам имена на А, потому что она была Анастейша, а папа — Арнольд. Так и получилось, что среди всех детей Лаян, я — самая маленькая А.

Выходила я из почты в приподнятом настроении — вечер казался мне прекрасным. А потому увиденное шокировало настолько, что я запуталась в собственнных ногах едва не покатилась кубарем по ступенькам.

Возле парадного входа Нонна целовалась с Виктором!

Почему-то стало ужасно обидно. И внутри все скрутилось в противный тугой узел. Хотелось подойти к парочке и закатить отвратительный женский скандал!

Пока я хлопала глазами, борясь с иррациональным желанием оттаскать Нонну за идеально уложенные волосы, к парочке вышел сторож. Охранял вход в наш храм знаний отставной военный, не гнушавшийся подстегнуть магией расшалившихся студентов или героически настроенных влюбленных.

Магическая искра вспыхнула в темноте, освещая лица парочки, а затем раздалось сердитое шипение девицы и отборные матюги парня. И лишь его голос вывел меня из оцепенения.

Это совершенно точно был не Виктор!

Тут настала очередь сердиться на себя. Я потерла глаза ладонью и решила, что происходящее сегодня — явно от недосыпа. Или от перенапряжения. Совершенно точно нельзя во всех парнях видеть капитана своей команды, это какая-то нездоровая реакция!

Полная мрачной решительности привести голову в порядок я отправилась к себе в комнату.

— Ты чего какая недовольная? — спросила меня Эмма, оторвавшись от своего модного чтива.

— Ничего, — буркнула я, садясь за уроки. — Нужно подготовиться к завтрашнему дню.

Только руки вместо конспектов лекций почему-то сами взяли подаренный подругой блокнот.