Поцелуй небес

- Не будем хныкать, девочка, мы должны взбодрить Ехи. Пройдет время и жизнь возьмет свое. Может старина Динстлер еще влюбится в какую-нибудь медсестренку, - старался поддержать оптимистичный настрой Дани. ...Елизавета Григорьевна Грави была членом семьи Браунов и большую часть времени проводила с Алисой либо в путешествиях. Привилегированный дамский клуб Парижа, собравший представительниц "золотого возраста", активным членом которого мадам Грави, организовывал вояжи по всему земному шару, выбирая экзотические маршруты. Семьдесят четыре - еще не возраст, если у тебя хороший домашний врач, постоянная массажистка, регулярные спортивные занятия в бассейне и тренировочных залах клуба, а также - особая, по методу доктора Брегга диета. Даже на Рождество она не позволит себе наедаться индюшатиной, и уж постарается провести агитационную работу в семье, совершенно пренебрегающей оздоровительными мероприятиями. И конечно же, разберется с Антонией, сумевшей, по всей видимости, подчинить себе родителей. Ну ладно еще, можно смириться с ее профессией. Игры в фотомодель хороши для молоденькой девочки, но пора взрослеть. Слава богу, подвернулась солидная партия с английским лордом. Елизавету Григорьевну уже поздравляли в клубе с помолвкой внучки. Теперь предстоит все хорошенько продумать насчет предстоящего бракосочетания. Английская сторона вынуждена будет соблюдать определенный этикет, но ведь и Грави, не лыком шиты, в их жилах течет древняя кровь российского дворянского рода. Елизавета Григорьевна, вжившаяся в роль бабушки, чаще всего забывала, что Антония- на самом деле не Браун и уж, конечно, не Грави. ...Больше всех радовался предстоящему празднику студент первого курса биологического отделения Принстонского университета Жан-Поль Дюваль. У него было достаточно поводов для того, чтобы подпевать певцу на видеоклипе, мелькавшему на экране, в то время, как в большую спортивную сумку летели свитера и рубашки. Ровная стопочка тоненьких книг в черно-белой глянцевой обложке была уложена на самое дно чрезвычайно бережно. Жан- Поль вез для подарков 24 экземпляра первого сборника своих стихов на французском и английском языках, выпущенного здесь, в университетском издательстве! Кроме того, ему сразу же повезло в Принстоне - шефом Жан-Поля стал совсем молодой и очень заумный генетик Роберт Гинсбург, а соседом по комнате - местный Шварценеггер - силач и добряк Айви Шор, изучающий филологию. Все свободное от занятий время Жан-Поль проводил в библиотеке или лаборатории, а ночи в литературных спорах с Айви, если, конечно, тот оставался дома. Бурная студенческая жизнь обтекала сосредоточенного биолога стороной. И как бы призывно ни махали листьями под балконом их домика голенастые пальмы, как ни манил запах лаванды и геоцинтов с клумб, не влекли надрывные всхлипы гитар, несущихся вечером из окон, где проходили развеселые вечеринки, Жан-Поль оставался непробиваемым скромником. С девицами-коллегами спокойно дружил, а когда уж очень донимали мысли об Антонии Браун - писал стихи, что давало разрядку темпераменту, но не спасало от хронических прыщиков, появившихся на скулах. И вот настал долгожданный момент: через сутки он встретится с Антонией! Он увидит ее на туманном каменистом острове, посреди свинцовой морской стихии и холодного, хлещущего в лицо, дождя. Жан-Поль представлял что-то вроде неприступной морской крепости, в которой томилась легендарная "железная маска". Но не мечтать же, действительно, о поцелуях в олеандровых кустах, сопровождающих любую рекламу жевательной резинки или новой зубной пасты: "А вы не забыли освежить свое дыхание, прежде, чем обняли ее?" Фу! Неизвестно как американцам, а Жан-Полю блевать хочется от этих счастливых лиц, сладострастно пережевывающих какую-нибудь очередную сенсационную резину, прежде, чем вступить в половой акт. А эти акции "Антиспид"? Уже каждый детсадовец знает как пользоваться презервативом и создается такое впечатление, что именно ради тренировки этой операции, встречаются в телерекламе на вечерних пляжах, бегая по кромке прибоя, спортивные разнополые существа. Антония... Это в ее честь расцвела в черно-белой геометрии рисунка обложки яркая, живая шоколадно-оранжевая бабочка... 7 ...После разговора с Клифом, Тони впала в уныние. Она вдруг поняла, что помолвка с Джоном не просто игра в "блестящую партию" и не увлекательный эпотаж великосветских снобов. Астор любил ее до самоотречения. Позови его Тони сбежать вдвоем куда-нибудь на Аляску, он сделал бы это, скрывшись до конца жизни под чужими именами и биографиями каких-нибудь дремучих фермеров. Антония чувствовала свою власть над этим мужчиной, когда они были вместе, но не могла и предположить, какую реакцию вызовет у гордого Астора сведения о более чем пикантном эпизоде из жизни его невесты. Правда, он может не поверить Уорни - уж очень все это сомнительно: ночные замки, эстабаты, вакханалии, да и Лиффи не слывет эталоном благонравия и честности. А вдруг у Клифа остались какие-то документы - фотографии, видеопленка? Неужели он фотографировал это? Да что, в сущности, произошло? Господи, все случившееся в ночь посвящения витало в густом тумане. Как не напрягала память Тони, из тумана являлись лишь обрывки видений - костер на берегу черного озера, пляшущая в отблеске пламени толпа, лоснящееся жадное тело Лиффии... Где правда, где сон? Что было, что скрыл или сочинил одурманенный наркотиком разум? Выкурив подряд три сигареты и осушив пол бутылки "Амаретто", Антония позвала Шнайдера и рассказала ему об угрозе Клифа.