Поцелуй Первым | Король Столицы

Поглядывает на меня осторожно, выжидающе и даже обиженно. Ну что, что я сделал или не сделал еще? Ей хорошо было? Должно же быть хорошо.

Дергаю ее так, чтобы на член прямо села, чтобы почувствовала его, хоть через ткань. Она приоткрывает рот и рукой мне в плечо упирается. Отводит глаза.

— Прекрати, — шепчет, — мы в машине. И я… Я ведь сделала, как ты хотел. Я… Пожалуйста, хватит этого, мы не договар… Ты издева…

— Сейчас выставлю тебя из тачки, раз по уговору уже все. Пешком пойдешь.

Вместо мыслей — в кипятке барахтаюсь. Кожа изнутри шкварчит гневом. Даже руки не слушаются, на тормозе жилы.

Выставлю, как ты меня из города хочешь выставить. Ничего, я хорошо разбираюсь что делать, когда от меня избавляются. Я прямо профи с рождения.

Вырывается и заряжает мне локтем в бок. Держу ее, хотя сам угрожал выставить. Пальцами грубо хватается за мое лицо, чтобы отвлечь и оттолкнуться. И глаза ее… Манящие, но блестят яростно. Смотрит презрительно и возмущенно.

— А ну пусти! Пусти, сказала! Так и знала, что издеваешься. Ну и радуйся.

— Не пущу! Я не радуюсь!

— Значит, так тебе и надо! И поправку свою забери. Я сама детдом отстрою. Только спорткомплекса здесь не будет!

Она прорывается на свое сиденье, лишь потому что я планирую ее сзади удерживать.

Но Алиса брыкается всем телом. Умудряясь открыть дверь, рывками пытается выползти. Зажимаю ее сильнее допустимого, но, блядь, чтобы ее удержать — придется навредить.

— Хватит, ну, поворачивайся!

Ослабляю хватку лишь на миг, и она рыпается вперед, ударяясь лбом об машину. Но все-таки вырываясь наружу.

Вылетаю из салона, сам не знаю как. Идиот, даже фары не включил заранее.

— Села в машину обратно! В машину!

Она явно топает в сторону дороги. Руки мои отталкивает. Но, естественно, ничего не может поделать, когда я за плечи ее дерганно разворачиваю.

— В машину села!

Алиса смотрит на меня насупленно, взглядом очень тяжелым. Молчит.

Доводит меня, мать вашу, доводит этим молчанием и обездвиженностью, и знает это.

Если не сядет в тачку… Меня качать начинает от мерзкой мысли. Не посмеет. Куда на ночь глядя идти ей одной?

— Я сделала то, что ты хотел, — отскакивает у нее от зубов, — ты сказал выметаться. Отпусти!

— Сядь в машину, Алиса, — на выдохах говорю тихо и невнятно. Злюсь, когда слышу свою калечную речь. — Сейчас же!

— Зачем? — дергает плечом под моей лапой.

— Затем, что я отвезу тебя в Гостиницу. Этого недостаточно, блядь?

Буравит и буравит меня темными глазищами. Выглядит изнеможенной. Мне стоило остановиться. Она выполнила это клятое условие. Конечно, она не хочет ничего большего.

Ее только гребаный детдом с сиротами волнует и как бы уроду, вроде меня, нос утереть. Ну это мы еще посмотрим.

Резко вынырывает из хватки, почуяв слабину. Не успеваю перехватить ее — так как она уже к Куллинану направляется, и повода нет.

Нет повода перехватывать.

Или касаться.

Хлопает дверцей, и на поле я остаюсь стоять один.

Завыть охота или раздробить что-то. Но толку-то?

Никогда никакого толка в этой переживательной ерунде нет.

В машине сразу же газую, даже не глядя в ее сторону.

Глава 12 КУЛАК

Поправку я не забираю и блок не возвращаю, хотя Алиса Чернышевская, с вышколенной улыбкой и идеальной осанкой, вдруг оглашает, что окончательное решение должно быть за громадой. По итогам голосования.

Которое я не допущу.

Консультанты мои расщедриваются на десятки комплиментов в адрес ее рассудительности. Мэр тоже радуется, хотя еще шокирован тем, что я, оказывается, свой блок на поправку снимал.

Я же молчу.

Хочет произошедшее на ноль согнать. Типа между нами ничего и не было в тот вечер. А если и было, то неважно.

И показать, что вообще она тут хозяйка положения.

Зубами-то скриплю, но принимаю решение спустить ей пока. Еще два часа впереди. Очередного сражения за Устав.

Мэр даже секретаря организовал. По виду — школьника какого-то. Ну и уровень, я двадцать лимонов только на начало выделяю.

Но что бучу поднимать. Ничто меня тут держать не должно. Наняты консультанты, могу позвать юристов. В инспекциях я почти договорился, а со следующей недели пиар поактивнее закрутится.

У меня дела другие копятся в столице.

Но я отсюда ни за что не уеду, пока не выиграю. Хоть костьми лягу в Васильках, но своего добьюсь.

Ставки поднимаются.

Алиса Чернышевская в конечном итоге не только проиграет.

Она признает публично: спорткомплекс — лучшее, что случилось с поселком.

Я поставлю ее на колени.

Но не публично.

Перед собой, чтобы никто не видел.

Зависаю на последнем образе на первый час встречи.

Консультанты сегодня поагрессивнее — почуяли, что я на грани им шеи свернуть. Егор Лин что-то там вычитал, примеры буржуйские из США, и вовлечен в процесс. Мэр воодушевлен продвижением и наличием секретаря.

Боевая фея же активна и подготовлена, как ни в чем не бывало.

Разрываю ее предложения и поправки для раздела 6 до сочащегося розовой кровью мяса. Пережевываю смачно, и клыки грязные показываю. Летят брызги.

Она с кое-чем даже соглашается.

А все, чтобы мордой втоптать меня в морозную землю. Мол, она разумное и миролюбивое существо, а я вот — ничтожество и тупая тварь.