Поцелуй под дождем

Шёл снег. Белые снежинки падали на лицо и шею, стекали за шиворот маленькими ледяными ручейками. Я очень быстро замёрзла и пришла в себя. Застегнула пальто, завязала шарф и поняла, что я – торопливая идиотка. От осознания стало легче. Сейчас приедет Егор и всё расскажет.

Я запрокинула голову, подставляя лицо белым холодным хлопьям. Люблю снег, он даёт ощущение волшебства, чуда и сказки. А мне сейчас этого как раз и не хватает.

Всё будет хорошо.

– Давно ждёшь? – приближение Егора я прозевала. Почувствовала уже, когда он обхватил руками мою талию и прижался сзади чуть шершавой щекой к моей щеке.

– Пару минут, – я повернула голову, ловя губами поцелуй.

– Идём, – муж потянул меня за собой.

– Егор… – стоило только начать, как он, уже зная, что хочу сказать, остановил меня властным жестом:

– Поговорим в тепле. К тому же я жутко голодный.

Егор привёл меня в небольшой ресторанчик с французской кухней. Расторопная официантка поспешила к нам и забрала верхнюю одежду. Муж погрузился в меню, как будто и не замечая моих тоскливых взглядов.

– Что ты будешь? – Егор наконец оторвался от изучения меню.

А я уже надулась:

– Мне всё равно.

Казалось очень обидным, что муж думает только о еде, и его совершенно не волнует моя встревоженность.

– Будьте добры, – обратился он к подошедшей официантке, – два луковых супа, два салата нисуаз, говядину по-бургундски, ещё треску на гриле, фруктовый чай и чёрный кофе.

Девушка записала его слова, дотошно повторила с вопросительной интонацией и взглянула на меня, но я хранила молчание. Егор знает, что мне нравится, а капризничать имею право: я – женщина, желание которой не было удовлетворено в ту же секунду.

Наконец мы остались одни за столиком. Муж выдержал ещё с минуту напряжённого молчания, а потом признался:

– Твоя сестра – в полиции.

– Я так и знала, Любаню посадили в тюрьму… – понимание катастрофы поднималось волной цунами. Я снова потеряла сестру. Та близость, что возникла между нами вчера, она была прощальной. Чтобы показать мне, чего я лишаюсь, что могло бы быть у нас с ней, но теперь никогда не будет, потому что Любе придётся ответить за то, что совершил другой человек.

– Вер, прекрати паниковать, – ладонь Егора накрыла мою руку и только тогда я заметила, что нервно сжимаю и разжимаю пальцы, – я отправил к ней нашего семейного адвоката. Лев Семёнович во всём разберётся. Да и пока ещё непонятно, что там происходит. Одного признания недостаточно, они должны доказать, что за рулём была она.

– Я хочу её видеть, – решение пришло мгновенно: отпрошусь с работы и поеду к Любане. Уж я сумею отговорить её от этого безумства. Мы вернёмся домой, и всё будет хорошо.

– Прости, любимая, но твоя сестра категорически отказалась с тобой встречаться.

Остаток дня я злилась, да и потом продолжала обижаться. Больше всех доставалось Егору, который со стоическим терпением сносил мои капризы, оставаясь таким же нежным и заботливым.

Повидаться с сестрой мне так и не удалось. Она по-прежнему не хотела меня видеть, и я не понимала почему.

А за два дня до нового года муж принёс ещё одну плохую новость, даже не плохую – катастрофическую: Лев Семёнович отказался защищать Любаню. Егор ещё раз серьёзно поругался с матерью, но Зоя Максимовна была непреклонна и семейному адвокату поставила жёсткий ультиматум: или Любаня, или Воиновы.

Илья Егорович устранился из очередного скандала и привлечь его, чтобы отговорил жену, не удалось.

Я плакала. Егор обещал, что найдёт другого отличного юриста. Но мы оба понимали, впереди праздники, и большинство по-настоящему хороших юристов или уже заняты, или предпочитают отдыхать.

Шансов было мало.

И к новому году мы так никого и не нашли.

Я погружалась в пучину отчаяния. Настроение было ниже плинтуса. На работе, которая отвлекала от мрачных мыслей, тоже устроили праздничные выходные. И я уже заранее боялась того, как останусь наедине со своим чувством вины.

– Давай сходим? Тебе нужно отвлечься. – Егор подошёл сзади, обнял меня за талию и прижался губами к шее.

Он купил билеты на новогоднюю вечеринку и теперь уговаривал меня пойти.

Я задумалась. А Егор, воспользовавшись моим молчанием и неподвижностью, продолжил целовать шею, спустился к ключицам, проделав дорожку из нежных касаний. Потянулся к пуговицам, освободив сначала плечо, затем и грудь.

Я перестала думать, когда, рвано выдохнув, повернулась к нему, и меня встретили мягкие губы, забирая с собой сомнения и недовольство. Егор был нетороплив и томительно нежен. Он тщательно выцеловывал моё тело, прежде чем снять очередной предмет одежды. И лишь полностью раздев, муж подхватил меня на руки и понёс в спальню.

Всё другое отступило на второй план.

Только Егор, лишняя одежда, от которой нужно было немедленно избавиться, и я приступила к этому важнейшему действу с той же тщательностью, что и он несколько минут назад.

Муж любил меня также неторопливо и нежно, не отрываясь от моих губ, глотая мои стоны, даря удивительное наслаждение.

Потом мы долго лежали, расслабленные, довольные, исполненные негой. Егор играл моими пальцами, переплетая их со своими.