Поцелуй русалки (ЛП)

Слюна лилась у него изо рта и капала на обшарпанные отвороты мундира.

— Огонь падет, когда рыбы взлетят!

Его голос повысился до комариного писка, и ему стало не хватать воздуха. Толпа зашепталась. Он подскочил, указал на укрытую покойницу, и, хрипло выдохнув, закричал:

— Русалка!

Рабочий, стоявший впереди, от крика так резко дернулся, что натолкнулся на Иоганна. С проклятиями мужчина грубо отпихнул его в сторону и скрылся.

— Русалка, — прошептала крестьянка и перекрестилась. Затем она протиснулась мимо Иоганна и убежала.

— Ты! Плотник! Иди сюда! — раздался громовой голос Дережева.

Иоганн понял, что это к нему обращаются, и нерешительно двинулся сквозь толпу. Народ расступился так быстро, будто он болен чумой.

Его встретило множество недружелюбных взглядов, но люди молчали. На краю свободной площадки, образовавшийся вокруг импровизированных носилок, Иоганн остановился. Юродивый опустился на колени и причитал невнятным шепотом. Дережев в ярости наморщил лоб. Подозрительно оглядев толпу, он громко произнес:

— Девушка утонула!

Иоганн удивился, что полковник сделал заявление. Украдкой он бросил взгляд на руку, все еще торчащую из-под грязной тряпки. Кожа очень белая, у простолюдинки такой быть не могло.

Голос Дережева оторвал его от размышлений.

— Беги к своему дяде и скажи, чтобы он освободил место в мастерской. Быстро!

Иоганн кивнул и помчался прочь, радуясь, что может покинуть это место. Илистая тропинка привела его на южный берег Невы. В некоторых местах дорогу выложили дубовыми досками. Сегодня, как и в любой другой день, тянули лямку бурлаки, докеры сгружали бревна, кирпичи и камни на лодки и повозки, на которых перевозили строительный материал. Рабочие, выкладывавшие первые фундаменты для каменных домов, едва глянули на него, когда он пробегал мимо. Мастерская его дяди находилась примерно в миле от берега в северо-восточном направлении, неподалеку от болот, которые еще предстояло осушить. Однажды в дельте Невы вырастет огромный город, построенный из камня. В Москве же большинство домов деревянные. Но в данный момент из будущего великолепия еще ничего не угадывалось. Практически все здешние дома срублены из дерева, земляная насыпь наслоена там, где однажды мощные городские стены прикроют город от атак. Чем дальше Иоганн удалялся от реки, тем болотистее становилась, размякшая от дождей, почва. Он уже запыхался, когда показалась маленькая группка домов, в них поселились плотники и токари из немецкой слободы Москвы. Дом, в котором жил Иоганн со своими дядей, тетей и помощниками, стоял на высоком фундаменте, поднятом на добрый кусок от земли. Крытая лестница вела прямо к двери. Благодаря возвышенности жители не мочили ноги, когда ранней весной таял лед, и начинались частые наводнения. С мастерской дела обстояли иначе, одноэтажное строение свирепым деревянным колоссом противостояло штормам.

— Марфа! — закричал Иоганн еще издалека. Его шаги тяжело застучали по ступеням.

Внутри дома царила полутьма, только в печи горел огонь. Возле нее стояла тетя Иоганна, судорожно сжимая в руках кувшин. Ее лицо, как всегда, неподвижно, но Иоганн знал, что Марфа постоянно ожидала самую худшую из возможных новостей. Он тяжело задышал.

— Дережев принесет покойницу, — выпалил Иоганн. — Мы должны освободить место в мастерской.

Марфа нахмурила брови, поставила кувшин и убрала с лица каштановые, непослушные волосы. Ее глаза заблестели, как серый лед.

— Значит, Дережев велел, — заметила она сухо. — Скажи Михаэлю.

Этим вечером горница оказалась набита битком. Четверо помощников, обычно ночевавших на деревянных лавках в мастерской, сегодня расположились в избе. Кроме всего прочего, здесь спали Иоганн и старый слуга Иван, отделенные лишь плотной занавеской от крошечной каморки, которую занимали дядя Иоганна Михаэль и Марфа. Маленький дом сооружали в огромной спешке, чтобы успеть до первого снежного бурана. Следующим летом, если дела пойдут хорошо, они построят новый дом. Недалеко отсюда и поближе к Неве. Нарядный, каменный и просторный.