Поцелуй русалки (ЛП)

— Крестьяне верят, что русалки — это утонувшие девушки. Считается, что они живут в прудах и имеют рыбий хвост. А летом выходят из воды и танцуют в лесу. Почему ты спрашиваешь?

Острый взгляд Марфы заставлял его нервничать, и в следующий момент он почувствовал себя загнанным в угол.

— Так называл покойницу Митя, а люди на берегу перекрестились.

— Блаженный правду говорит, потому что она от Бога, — пробормотал Иван.

Порой Иоганн чувствовал, что Иван и сам выражался, как блаженный.

— Послушай, Иоганн, — продолжила Марфа. Она не имела привычки произносить его имя по-русски, а всегда называла нормальным немецким именем. — Ты же знаешь, как царь Петр относится к таким суевериям. Не дай Бог пойдут слухи, что ты веришь в подобную чушь.

Она еще раз бросила на него резкий взгляд, который воспринимался, как будто его лоб сделан из прозрачного листа бумаги, а мысли под ним имеют очертания теневых марионеток.

— И, прошу тебя, не делай глупости, — быстро добавила она. — Я не хочу тебя застукать, когда ты прокрадываешься в мастерскую, слышишь? Кто знает, что с бедняжкой произошло. Может убийство, может… — ее голос понизился, — в ближайшие дни какой-нибудь мужик поплатится за то, что к ней прикоснулся. Но мы не вмешиваемся, ты меня понял?

Иоганн ничего не ответил и опустил взгляд. Марфа умела читать мысли, а та, которая пришла ему в голову, ей вообще не понравится.

— Ты ее видела? — спустя некоторое время спросил он.

Марфа сделала раздраженный жест.

— Нет. Зачем мне разглядывать покойницу? На что там смотреть, на что? — и более резким голосом добавила, — если бы это оказалась твоя Кристина, тебе бы понравилось, что на нее кто-нибудь таращится?

Иоганн смущенно замолчал, рассматривая деревянную дверную ручку, вырезанную Иваном.

— Немедленно прекрати ерзать! — рявкнул дядя Михаэль, сидевший до этого молча и делая набросок строительных лесов. В свете огня его седые волосы приобрели золотой блеск, напоминавший о том, как Михаэль выглядел в молодости. — Займись чем-нибудь! Если ничего в голову не приходит, можешь поточить разделочные ножи!

Иоганн встал и выдвинул ящик, в котором лежали аккуратно рассортированные ножи. Вздохнув, он устроился на своей лавке и аккуратно поднял крышку, чтобы пощадить свои распухшие пальцы, и украдкой наблюдал за Марфой и Михаэлем, толковавших о налогах на заточку топоров, об инструменте, который пришлось закупать заново, о новом доме, который в недалеком будущем появится на берегу Невы. Его нетерпение усиливалось, но он не должен возбуждать подозрений. Поэтому, согнувшись над работой, обдумывал, как бы незаметно прокрасться обратно в мастерскую.

Иван закончил работу над дверной ручкой, сдул опилки на пол, и любовно провел рукой по дереву. Иоганн не мог не залюбоваться искусной работой крепостного. Его кубки и чаши продавались по хорошей цене. Даже царь Петр имел нож с деревянной рукояткой, вышедший из-под ловких, мозолистых рук Ивана. То, чем другой ремесленник бы гордился, являлось для старика лишь поводом, плохо спать по ночам. Ад или дьявол его не пугали, нет, Иван боялся царя. Страх, хорошо понятный Иоганну. Гигантского роста царь производил внушительное впечатление, но вести себя мог капризно и непредсказуемо.

И Иван боялся. Царь под настроение мог бы собственноручно обрить ему бороду, как он это сделал боярам в Москве. Петр I бывал безмерно увлеченным и добросердечным, но также необузданным в своих желаниях и самоуправстве. Что ожидало убийцу, Иоганн даже не пытался себе представить.

Он содрогнулся и посмотрел в окно на деревянное строение с другой стороны, в котором находились шлифовальный станок и пилы. Возле правой стены здания под навесом сложены дрова. Перед мастерской Дережев оставил часового, и Иоганн предположил, что где-нибудь, вероятно, под окнами с северной стороны имеется еще один страж. Слишком много усилий для охраны одной покойницы, якобы, просто утонувшей.

Что-то не сходилось. Не то, чтобы он всерьез верил, что девушка в действительности могла оказаться русалкой. Иоганн не верил в такие вещи, как Дикая охота, когда всадники скачут галопом по ночному небу, Нахцерер или мстительные души. Но если Дережев принял такие меры, то с ней произошло что-то необычное. Предположительно, девушка являлась благородного происхождения. Тут, несомненно, пахло убийством.

Позднее, чем обычно, Марфа и дядя отправились в свою каморку, а помощники с Иваном улеглись спать на лавках и полатях. Иоганн лежал на своей койке, использовавшийся днем в качестве скамьи, и вглядывался открытыми глазами в странный полумрак за окнами, приглушенный толстыми шторами. Как всегда, в такие ночи, он пытался представить себе лицо Кристины, ее светло-каштановые волосы и нежные черты лица. Однако сегодня это ему не удавалось. Перед его глазами вставала купеческая дочь с изумрудно-черными волосами и кожей, сверкающей, как снег на солнце.

***