Поцелуй шипов (ЛП)

- Я встречался с ним однажды в Германии, да. Он, время от времени, как и все Мары, меняет свою точку проживания. Его аура такая слабая и диффузная, что могла бы принадлежать и человеку, поэтому я не узнал его сразу.

Слабая аура. Это прозвучало безобиднее, чем Анжело и без того показался мне, но Колин был прав, когда утверждал, что Мары могут хорошо вводить в заблуждение. Францёз исполнил почти идеальный спектакль, разыгрывая гея, владельца галереи, но не настолько идеальный, чтобы с моей стороны не появилось никакого замешательства. Я всегда чувствовала, что с ним что-то не так. Однако в присутствие Анжело я чувствовала себя даже расслабленной.

- Правильно ли я тебя поняла: ты не говоришь с другими Марами о моём отце, потому что боишься, что тебя убьют? Это не совсем подходит к тому, чего ты хочешь потребовать от меня.

- О, значит теперь ты хочешь клеймить меня трусом? - Колин издал гортанное рычание, скорее веселье, чем гнев. - Если тебе так нравится, говори, но я даже не успеваю спросить их. Они отступают. Мне кажется, что я их учуял, но, когда приближаюсь к ним, они уже исчезли. Я не знаю, убегают ли они, или что-то замышляют. В любом случае, их было не так много. Кроме того, я никогда бы не сделал так, чтобы один из них закончил моё существование, а у тебя не было никакого шанса узнать об этом. Я хочу, чтобы ты присутствовала и выполнила это сама, чтобы у тебя была возможность попрощаться. Чтобы у нас была возможность попрощаться. Я не хочу, чтобы меня прикончили. Это должно стать актом любви, а не ненависти.

Чёрт. Именно эту тему я больше не хотела затрагивать, а то что сказал Колин, было больше, чем просто выстрелом, задевшим кожу. Это был выстрел в самое сердце. Я ненавидела прощания, тем более прощания на всегда.

- Я не трус, Эли. Чтобы выполнить обещание, которое я дал тебе, я подверг себя самой большой опасности. Я умыкнул формулу у самого старшего из нас, в то время, как он похищал сны. И это не в первый раз, когда я был у него. Давным-давно я уже раз пытался. Тогда он заметил меня, схватил, прежде чем я смог закончить и швырнул в стену. - Колин поднял руку и провёл большим пальцем по моему затылку, как раз там, где находился тонкий, изогнутый шрам. - Посмотри здесь.

Он наклонился вперёд, так что слабый свет луны упал на его блестящие волосы. Когда я их раздвигала, казалось они слегка ударяют меня током и обнаружила плохо заметный, тонкий, поверхностный шрам, с точно таким же изгибом, как у меня.

- Вот почему ты был ко мне так ... так мерзок, когда передавал формулу?

- Да, именно поэтому. Я предполагал, что старая травма может перейти на тебя, потому что моя тоже снова раскрылась, когда я приблизился к нему вновь.

- Я думала, что на тебе не остаётся шрамов, - возразила я. Если Колин был ранен, то кровь в течение нескольких секунд всегда исчезала, а на том месте ничего не оставалось.

- Он такой могущественный, Эли ... Он может наносить мне шрамы. Я не знал, как это отразиться на тебе, если ты будешь испытывать слишком много, в то время как я внушаю тебе формулу, поэтому хотел сократить твои чувства до самых плохих. Так как даже в твоём сне о Тессе, что-то перешло на тебя ...

О да. Так и было. Хотя и не нападение Мара, а только лишь удар копытом в живот, но это случилось, потому что Колин и я были связаны друг с другом мысленно. Всегда, когда так случалось, это ослабляло меня или ранило. Отпечаток копыта между тем полностью побледнел, но шрам на голове остался. Не только у него, но и у меня.

- К счастью, это только слегка тебя коснулось, я сделал всё быстро и достаточно подло. В то время эта атака, чуть меня не убила. Он мог бы убить меня, если бы я сразу не сбежал. Всё, что я выяснил во время этой первой попытки — это то, что формула связана с любовью. Что любовь является условием, и тогда я понял, что она не сработает на мне и Тессе.

Правильно - поэтому Колин, когда мы прощались, сказал, что второй метод для Тессы неприемлем. И умолчал о том, что чтобы выяснить больше об этом методе, он будет рисковать жизнью.

- Ты действительно пошёл к нему во второй раз? Хотя он чуть тебя не убил? - спросила я, разрываясь между благоговением и желанием задать ему взбучку. Колин действительно не трус, но и особенно умным его назвать нельзя.

- Разве у меня был выбор? - Он слабо улыбнулся. - Я дал тебе обещание. И я сам хотел наконец выяснить, о чём идёт речь. Надежда умирает последней, не так ли?

- Но ты мог погибнуть?

- Да, мог. Только благодаря моей концентрации и быстроте, я вышел сухим из воды, после атаки на его мысли - и тому факту, что он как раз насыщался. Когда мы сыты, наши реакции замедляются. Плюс огромный самоконтроль, который мне пришлось проявить, чтобы не попробовать самому этот сон ... Невольно Колин облизал губы.

 - Он был таким вкусным ... - Его глаза вспыхнули. Голод проснулся уже только из-за воспоминания. Вскоре ему придётся пойти на охоту, скорее всего уже через несколько минут.

- Этот Мар ... он был один из старших или самый старый? - направила я его внимание снова на себя.