Поцелуй смеющегося Будды

Дело в том, что в Гонконге на каждом перекрестке стоят плакаты «Be aware of pickpockets» (опасайтесь карманников). Если бы я смалодушничала и двинула в том темпе, которого требовали мои нервы, то стоило моему врагу (а в том, что парень мне явно не друг, я была уверена на все сто) крикнуть «держи вора», как возбужденная толпа китайцев немедленно меня повязала бы. Выдержки моей хватило до угла, потом нервы сдали, и я помчалась, не разбирая дороги. Свернув несколько раз, я оказалась в тупике.

Это была маленькая и странная улица. Гонконг — город немного показушный: главные торговые улицы выглядят точно так же (если не роскошнее), как в любом городе мира. Кстати, и называются они точно также: есть в Гонконге своя Пятая авеню и своя Пикадилли. Но стоит сделать несколько шагов в сторону, как попадаешь в совершенно другой мир: мелкие лавочки, торгующие чуть ли ни приворотным зельем; с потолка свешиваются акульи плавники, какие-то засушенные трупики, неприятного вида коренья. Все вместе напоминает антураж пещеры, в которой жила колдунья Гингема. На пороге сидит продавец. Как правило, это молчаливый аксакал лет ста пятидесяти на вид. Помните старцев в «Белом солнце пустыни»? Там рядом с ними что-то взрывается, тюбетейки (или чалмы — вот точно не помню) слетают на фиг, а они и ухом не ведут. Так вот, по сравнению с местными торговцами летучими мышами, те старцы — просто суетливые подростки.

Есть выражение — «кривая вывезет». В данный момент времени моя «кривая» вывезла меня аккурат к такой лавчонке. Я засуетилась — было непонятно, куда я попала, в каком направлении мне следует идти и, самое главное, сумела ли я оторваться от погони. Надеясь только на чудо, я подошла к старцу и попыталась выяснить, куда же мне двигать дальше. Чуда не произошло, старец на мои слова никак не отреагировал: либо по-английски не говорил, либо был глухонемым (первое — вероятнее). Я достала из кармана «универсальный переводчик» в виде купюры в десять долларов (местных, разумеется). Но торговец плавниками, похоже, был не только глух, но и слеп. На протянутую купюру он не отреагировал никак. Возможно, был не из тех, кто продается — за такую незначительную сумму. Увы, больше я предложить в данный момент не могла. Мое финансовое положение никак нельзя было называть блестящим. Возникла неловкая пауза, хотя неловко чувствовала себя только я — деду, похоже, от жизни уже ничего не было нужно, у него все было: лавка со змеиными яйцами и трубка с опиумом.

С самого раннего детства я страдаю маниакальной застенчивостью. В любой ситуации меня гложет мысль, что обо мне подумает собеседник (даже если этот «собеседник» — пергидрольная тетка, торгующая у метро семечками). Вот и сейчас мне показалось, что дед смотрит на меня осуждающе (хотя он, скорее всего, пребывал в мире своих опиумных фантазий). Я ткнула пальцем в какой-то сушеный плавник и, изобразив на лице живейшую заинтересованность в данном товаре, снова протянула купюру. Мне послышалось, что в голове у старца что-то щелкнуло, и на лице появились первые признаки того, что он еще не окончательно удалился из этого мира. Он медленно протянул руку и взял купюру. Внимательно рассмотрев ее, он ловким движением (честно говоря, не ожидала от этой развалины такой прыти) спрятал деньги в карман и что-то прощебетал. Я решила, что он обращается ко мне и постаралась с помощью мимики дать понять, что по-китайски я совсем никак… Но, как выяснилось минуту спустя, старец вовсе не питал иллюзий относительно меня, на его зов выскочила женщина неопределенного возраста и уставилась на хозяина. Дедок бодро проквакал еще одну фразу, и женщина переключила свое внимание на меня. Похоже, что от меня ждали «заказа». Я посмотрела на сушеные пакости, подвешенные на веревочках, и поняла, что совершенно не помню, на какую из них показывала вначале. Пришлось действовать по наитию: обнаружив очень похожий плавник, я энергично закивала, чтобы владельцам лавки сразу стало ясно, что именно эту вещь я жажду приобрести в собственность. Женщина отрезала плавник и протянула мне. Несмотря на то, что около плавника болтался ценник с цифрой «8» (что, по моему скромному разумению, должно было означать восемь гонконгских долларов), никто даже не заикнулся о сдаче. А сама я заикнуться не могла в силу слабого знания китайского. Ну, все, делать здесь вроде больше нечего: мой кошелек стал легче еще на десятку, я приобрела замечательный артефакт, который (без сомнения) принесет мне удачу, пора было и честь знать.