Поцелуй со вкусом граната

Я заметила, как Рената медленно скользнула по этим длинным худым ногам вверх, будто гадая, что за царица решила посетить нас — двух безыскусных простушек из русской глубинки, а именно так мы на ее фоне и выглядели.

— Вы кто? — без лишних церемоний спросила я, даже не предположив, что девушка, возможно, не знает русского языка.

— Елена, — с приятным акцентом ответила она, — невеста Марка.

Землю увело из-под моих ног. У Марка есть невеста. И он ничего не сказал. Хотя чего я ожидала от такого мужчины? Мне стало до противного жаль себя, и от удивленно-сочувствующего взгляда Ренаты становилось только хуже.

Как я могла так облажаться? Развесить уши, раскатать губу. Позволить себе поверить в то, что Марк мог бы на самом деле что-то чувствовать ко мне. Позволить ему стать моим первым мужчиной.

Елена криво усмехнулась, оглядывая меня. Хрен тебе! Я не покажу ни грамма своей боли. Чего бы Марк ни хотел, отправляя эту загорелую куклу в мой номер, — я буду достаточно сильна, чтобы дать отпор. Если Бранасу захотелось подшутить надо мной — он выбрал не лучший способ.

— Так, а вы кто, девочки? — мерзавка скрестила руки на груди, ожидая ответа.

— Я с Артуром, — отчеканила Рената, по-быстрому выпутываясь из липкого взгляда Елены.

— А ты, наверное, шлюшка Марка, да? — продолжая фальшиво улыбаться, она перевела свои каре-зеленые глаза на меня, — не переживай, мне все равно, с кем он спит до свадьбы. Но учти: увижу тебя рядом с ним после церемонии — ты с острова никогда не уедешь, — пригрозила гадина, и я мысленно рассмеялась. Меня что же, закопают живьем под оливковым деревом?

Судя по взгляду — острому, полному ненависти — Елена не шутила и вполне могла бы пустить пулю мне в лоб. Встает вполне логичный вопрос: зачем Марк притащил меня на церемонию своей свадьбы? Неужели он все еще думает, что я работаю на Багрова, и хочет избавиться от меня руками своей будущей жены? Становится даже интересно.

— Я всего лишь временно грею постель хозяина, — покорно произнесла я, краем глаза замечая, как усмехается Рената, — во время секса он всегда зовет меня Елена, хотя это, конечно, не мое имя.

Девушка смерила меня подозрительным взглядом, гадая, говорю я правду или издеваюсь, и, похоже, самолюбие выиграло, потому что Елена довольно хмыкнула и толкнула пакеты ногой.

— Это наряды к семейному обеду. Одевайтесь и спускайтесь вниз. Я буду в автомобиле, — высокомерно заявила она и на выходе из номера кинула мне, — сделай вид, что ты с Артуром. Моему отцу не понравится, если ты подпортишь репутацию Марка.

— Да, госпожа, — я присела в кривом реверансе, но Елена уже захлопнула дверь и не смогла насладиться моими актерскими навыками и смехом Ренаты.

— Ты сумасшедшая, — отсмеявшись, сказала она. — надо было отправить ее в нокаут!

Рената изобразила удар, от которого засмеялась уже я.

— Давай-ка я покажу.

Я встала рядом с девушкой и продемонстрировала ей боевую стойку.

— Чуть выше плечи, — я слегка хлопнула Ренату по спине, помогая ей скорректировать позицию, — руки жестко перед собой. Одной рукой ты защищаешь лицо, а вторую — четко бросаешь в морду противника, — я сделала пару ударов в воздух, а потом выставила ладонь перед Ренатой, чтобы она могла ударить.

— Зачем мне это? — замялась девушка, опуская руки.

— Врежешь Артуру, если он снова обманет тебя, — сказала я, и это подействовало отрезвляюще.

Рената резко вскинула руки и несколько раз ударила мою ладонь — некорректно с точки зрения техники, но спасительно с точки зрения психологии. Я поняла, как много боли скрыто за ее нерешительностью, как много слов и эмоций она подавляет, вместо того, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос.

— Спасибо, стало лучше, — она благодарно улыбнулась и присела на пол, разбирая пакеты.

Когда она достала мое платье, я поняла, что записывающий жучок Титова придется оставить в номере.

* * *

— Марк! Артур! — воскликнул Алексис, встречая нас у виллы на берегу Эгейского моря.

Пока мужчина, давний компаньон моего отца, обнимал Артура и в который раз сетовал на то, что мой братец все еще не выучил греческий язык, я с некоторой нервозностью обернулся на подъездную дорожку.

Кира должна была ехать за нами. Мне сразу не понравилось, когда Алексис сообщил, что выслал два автомобиля. Я должен был забрать русалку с собой. Чтобы не караулить ее, как идиот, на входе в дом.

— Родной мой, все в порядке! Сейчас вторая машина прибудет, — сказал Алексис по-гречески и обнял меня.

Старик мог изъясняться по-русски ничтожно мало, и те мелочи, которые он действительно мог говорить — заслуга его дочери Елены, которая выучила русский, чтобы не уступать мне ни в чем.

Я же свободно говорил и на русском — языке моей матери, и на греческом — языке моего отца. Артуру повезло меньше. Он был младенцем, когда отец погиб, и мы уехали в Россию насовсем. Некому было учить его родному языку, родной культуре. И только я, назло матери и ее новому мужу, продолжал упорно говорить по-гречески, крепко обороняя память отца.

— Пойдем в дом, мой мальчик, — Алексис утянул меня за собой.