Поцелуй со вкусом граната

Медленно вышагивая по до боли знакомым коридорам просторного дома, я старался забыть о Кире, чтобы вернуть уму трезвость. Мне предстоит долгий разговор с Алексисом, ведь я никак не могу принять один из пунктов договора. И, если он не согласится на мои условия, я навсегда потеряю то, что отец строил всю свою жизнь.

Мы прошли на открытую террасу с видом на побережье. От солнца защищал широкий навес, а с моря дул приятный освежающий бриз. Играла ненавязчивая приятная музыка. Я обратил внимание на небольшой стол, сервированный на шесть персон. Нас четверо, Алексис — пятый. Для кого шестой комплект?

— Марк! Любимый! — раздалось позади, и я, не сдержав тихий мат, обернулся.

Уверенно стуча каблуками по деревянном полу, ко мне неслась Елена — дочь Алексиса и моя личная кость поперек горла. Она кинулась мне на шею, сжимая в руках ворот моей рубашки. Я холодно придержал ее за талию, затылком чуя, как усмехается Артур.

Ровно в этот момент сквозь распахнутые двери вошла Кира. Ветерок тут же подхватил легкое голубое платье из полупрозрачного шифона и разметал юбки, открывая стройные ноги. Грудь, едва прикрытая двумя перекрещенными полосами ткани, слегка колыхалась от уверенного шага девушки, и я поймал себя на том, что, засмотревшись, с силой сжал костлявый бок Елены.

Кира поравнялась с нами и, холодно кивнув мне, направилась к столу. Она склонилась над сидящим Артуром и, мимолетно чмокнув его в щеку, села на соседний стул. Братец выглядел обескураженным, но до противного довольным. Он что-то сказал шепотом, и девушка рассмеялась.

— Марк, ты меня слушаешь? — громко спросила Елена, и я вырвался из омута мыслей о Кире.

— Ты что-то сказала? — я с усилием оттянул Елену от себя и помог ей присесть за стол.

Она снова начала о чем-то трещать, но я ее не слушал. Я вцепился в спинку деревянного стула, борясь с желанием размазать довольную ухмылку Артура по его смазливому лицу. И где, к черту, Рената?

Словно по команде девушка появилась на террасе в сопровождении Алексиса. Он держал ее под руку и пытался что-то объяснить на греческом, но Рената лишь кокетливо хихикала, не понимая, о чем речь.

Заметив Киру около Артура, Рената на удивление спокойно улыбнулась и присела по другую сторону от моего брата, а меня уже начинало тошнить от этого спектакля.

Елена потянула меня за рукав, завлекая сесть около нее. Алексис велел официантам выносить блюда и сел за стол рядом со мной.

— Твой брат всегда привозит самых красивых женщин, — любвеобильный старик не сводил глаз с Киры, а та, не поняв его слов, мило улыбнулась в ответ.

Я же вцепился в вилку, стараясь выдерживать на лице равнодушное выражение.

— Это просто шлюхи, папа, — пробормотала Елена, отделяя нашу часть стала под греческую зону. Но там, на другом конце, Артур щебетал с девушками по-русски, и их похоже все устраивало.

— Дорогая, красивая женщина не может быть шлюхой, — смеясь, возразил седовласый Алексис, — Нет-нет! Только богиней, разбивающей мужские сердца.

— Хватит, Алексис. — жестко отрезал я, не спуская глаз с Киры, осторожно подносящей вилку с рыбой ко рту. — Давай перейдем к делу.

— Поешь, сынок, а потом подпишем бумаги, — старик усмехнулся, подливая мне вино.

Я глянул на этикетку и усмехнулся. Надо же, он все здесь поменял. Все, что делал мой отец, Алексис переделал под себя, напитал своей энергией.

Двадцать пять лет назад, когда у моего отца обманным путем забрали все блага, а его самого убили в якобы случайной московской перестрелке, я — восьмилетний мальчишка — на коленях умолял единственного друга отца выкупить у русских бандитов наш дом на побережье Эгейского моря и отцовские виноградники. Выкупить, чтобы в будущем я мог за ними вернуться.

Но спустя столько времени Алексис делает все, чтобы я отказался от этой затеи.

Я предлагал суммы в три раза выше рыночной стоимости. Я готов был отдать Алексису все, что сам смог построить, но его ничего не интересовало. И вдруг совсем недавно он объявил, что готов пойти навстречу с одним условием, которое я никак не могу принять.

— Я не женюсь на Елене, — уверенно объявил я, и все за столом, даже те, кто ни черта не понял из-за языкового барьера, замолчали.

Елена картинно вздохнула и капризным тоном обратилась к отцу:

— Папочка, давай сожжем эту убыточную винодельню и построим на земле что-то более прибыльное? — пролебезила она, чтобы позлить меня.

— Не расстраивай меня, Марк, — Алексис хмуро посмотрел на меня и залпом осушил свой бокал. — Твой отец был бы недоволен тобой.

— Мой отец сожрет тебя с потрохами на том свете, Алексис, — сквозь зубы ответил я, и старик беззлобно рассмеялся.

— После обеда пройдись по владениям еще раз, чтобы понять, от чего ты отказываешься. А пока, — мужчина поднял вверх только что наполненный бокал и объявил тост на русском, — За родителей!

Артур смотрел на меня с беспокойством. Кира склонилась к нему и что-то спросила шепотом. Тот ответил. Похоже, обсуждают мое фиаско.

Алексис еще не понимает, что я пойду на все, чтобы вернуть то, что принадлежит моей семье.