Поцелуй со вкусом манго

Тогда Софи стала ради Тэма заниматься упражнениями. Он, казалось, был счастлив, когда они, сидя вечерами на веранде, читали уроки из «Науки и здоровья» Мэри Бэйкер Эдди[43]. Это действовало на него умиротворяюще. Потом они ложились в кровать под сетчатым пологом от комаров, и Тэм торопливо и бесстрастно любил ее, а Софи старалась не думать о своей неудовлетворенности. Он облегченно вздыхал и мгновенно засыпал, а она часами лежала без сна, слушая лай шакалов и беспрерывное кваканье лягушек, пока скрип колодца не сообщал ей о начале нового дня.

Софи полагала, что в плотских отношениях она недостаточно искусна, и гадала, разочарован ли ею Тэм. Иногда она замечала, как он смотрит на нее каким-то странным взглядом. Затем он целомудренно целовал ее в лоб и поспешно уходил. Сожалел ли он о чем-то?

Когда они приехали на склад, во дворе не было ни души. Быстро спешившись, Тэм позвал управляющего. Софи завела лошадей в тень шелковичного дерева, стоявшего возле озерца грязной воды, отведенной от канала.

— Ты должен сторожить штабеля! — заревел Тэм из складского помещения.

Он вышел оттуда вместе с сонным управляющим, пытавшимся успокоить Тэма.

— Я что, должен все делать сам? Где сторожа?

Тэм прошагал к штабелям свежеспиленных стволов.

— Почему пахнет горелым?

Через пару секунд из-за штабелей донеслись крики. Появился Тэм, таща за собой тощего рабочего в обтрепанной набедренной повязке и тюрбане.

— Ты курил, черт бы тебя побрал! Ты мог здесь все сжечь, никчемный криминал!

Лицо Тэма, блестевшее от пота, исказила гримаса ярости. Он швырнул рабочего наземь, затем подошел к лошади и, схватив кнут, тут же вернулся. Рабочий, прикрываясь руками, в страхе закричал. Размахнувшись, Тэм стеганул его по рукам.

— Нет, Тэм! — вскрикнула Софи.

Она замерла в ужасе. Тэм снова взмахнул кнутом. На этот раз удар пришелся на плечи и спину несчастного.

Управляющий стоял поодаль с безразличным видом. Софи стало ясно, что он вмешиваться не станет. Подбежав, она схватила Тэма за левую руку.

— Прекрати, прошу тебя! Остановись!

— Отойди, женщина! — рявкнул Тэм, отталкивая ее.

Софи попятилась и, споткнувшись, упала на спину, сильно ударившись об утоптанную землю. Задыхаясь, она лежала в пыли. К ней подбежал управляющий и, наклонившись, спросил:

— С вами все в порядке, Тэлфер-мемсагиб?

Свист кнута стих, и возле нее появился Тэм, оттолкнув управляющего в сторону.

— Не трогай ее.

Тэм помог Софи сесть.

— Давай, дорогая, вдохни поглубже. Поднимайся.

Хотя ярость его еще не остыла, Софи прочла на лице мужа раскаяние. Все еще тяжело дыша, он помог ей подняться на ноги и отвел на веранду складской конторы, где усадил на стул. Пострадавший рабочий тут же убежал. Софи зарыдала. Управляющий принес горячего сладкого чаю.

— Моя жена не вполне понимает, что тут к чему, — сказал ему Тэм. — Она не осознает тяжести преступления этого рабочего. Может, ты ей объяснишь?

— Это очень плохой человек, — кивнул управляющий. — Он из криминального племени. Никому из них нельзя доверять. Тэлфер-сагиб — добрый человек, дал им работу, но они продолжают совершать дурные поступки, это у них в натуре. Он курил, хотя это запрещено. Это очень тяжкое преступление. Он мог сжечь весь склад, а потом нам пришлось бы иметь дело с лесным пожаром.

— Вот именно, — произнес Тэм. — У меня были все основания приказать его выпороть, а так он отделался парой ударов моего кнута. Но лучше сразу наказать нарушителя, чтобы такие же, как и он, хорошенько подумали, прежде чем закуривать свои мерзкие сигареты в рабочее время.

Софи изумленно глядела на них обоих, потрясенная жестокостью их слов. Хотя Тэм сожалел, что грубо с ней обошелся, он не испытывал никаких угрызений совести по поводу высеченного кнутом человека. То же самое можно было сказать и об управляющем. Ведь по их мнению несчастный не заслуживал ничего, кроме презрения, поскольку он стоял настолько ниже на социальной лестнице, что в их глазах был почти что недочеловеком.

Закрыв глаза, Софи постаралась не думать о том, как часто тут происходит подобное. Она очень надеялась, что это единичный случай. Тэм и управляющий ушли осматривать штабеля древесины, приготовленной к торгам, оставив женщину пить чай в одиночестве.

Когда они с Тэмом наконец собрались уезжать, Софи, сев в седло, старалась не морщиться от боли, которую причинял ей ушиб.

Вернувшись в лесное бунгало, она попросила удивленного Хафиза приготовить ей в спальне большое корыто горячей воды.

— Я понимаю, это звучит странно, — сказала она со страдальческим видом, — но у меня все тело затекло после поездки верхом.

Тэм удалился в контору дописывать ежедневные отчеты. Софи погрузилась в корыто и лежала, впитывая тепло всем телом, пока вода не остыла. Розовая и разомлевшая, женщина вылезла из корыта и оделась в свободную шелковую пижаму Тэма. Индийцы правильно поступают, облачаясь в жару в просторную одежду. Небо уже окрасилось золотистыми лучами заката, тени деревьев вытянулись через весь двор.

— У нас посетители, Тэлфер-мемсагиб, — сказал Хафиз.

Из-за деревьев донесся небыстрый топот копыт.