Поцелуй солнца

Что бы я сказал об увиденном наедине с самим собой? А вот что: да, меня слегка удивило то, что Оля трудилась на своей даче, прибывая в полной наготе, поскольку я сам этого не пробовал никогда и не знал в силу своего строгого воспитания, что можно загорать нагишом; но, с другой стороны, Оля не произвела на меня впечатления человека ненормального. Она вела себя вполне адекватно и прилично – хоть голая, хоть одетая. И потом, человек ведь ни на кого не кидался и ни перед кем не разгуливал в голом виде, а занимался своим делом. И если в нашем государстве можно отныне быть геям, лесбиянкам и прочим извращенцам, то чем нудисты, хотя бы вроде Оли, которые никого не трогают, их всех хуже? Вот вам моё мнение. Под конец скажу, что я обязательно позвоню Оле, потому что она мне понравилась.

2013г.

«Пикник»

Был тёплый, я бы сказала, даже жаркий, воскресный день. Мы с девчонками в этот день договорились съехаться у меня на даче – поболтать, позагорать и так далее. Как водится, каждая к назначенному дню делала своё коронное блюдо: я мяско для шашлыка замариную, Лариса пирог с яблоками испечёт, Зоя свой салат приготовит под названием «Чума зелёная»…Почему зелёная – понять можно: там зелень преобладает всякая разная – от огурцов и перцев до травок; но почему чума – это загадка не для меня! А Зойка не сознается, даже если её разными пытками пытать. Ещё она бесподобно готовила красную рыбу в лимонном соке. Вот так, можно сказать, по-семейному, мы собирались много лет и хотели так сделать и тогда… Но тут случилась одна история. Всё началось с того, что Зоя захотела позагорать, для чего спросила разрешения раздеться. И я, и Лариса были не против, более того, даже сами решили раздеться, чтобы тоже малость подрумяниться. Мы пошли в домик и вот тут-то случилось дело, о котором и вспоминать совестно. Сейчас объясню, почему: Дело в том, что Зоя разделась буквально до всего – и я на неё из-за этого взъерепенилась, поскольку во мне жил ещё, не смотря на мои сорок лет, послушный ребёнок, которому вбили в башку, что можно, а что нельзя, и он до сих пор с этим живёт. Собственно, вот наш разговор:

– Зоя, ты что, голая будешь ходить? – спросила я Зою.

– А что! – ответила она. – Загорать – так загорать! Что ты на меня смотришь? Да, я стала нудисткой и мне очень нравится загорать полностью.

– Кем ты стала? Нудисткой? – спросила я Зою, обалдев от услышанного. – Ты рехнулась, что ли, на старости лет? Или у тебя ранний маразм наступает?!

– Это исходя из чего ты заключила такое? – спросила Зоя, так и оставаясь обнажённой.

– Да потому что только сумасшедшим, маразматикам и извращенцам придёт в голову загорать голыми! – выдала я, уже не соображая ничего от гнева.

– Так я ещё и извращенка у тебя? – спросила Зоя, тоже уже вспыхнув. – Браво! Знаешь, что я тебе скажу, девочка моя: если ты ни черта не знаешь о том, о чём говоришь, так не говори вообще! Возможно, среди нудистов и могут быть какие-то такие, не очень нормальные люди; да только перед тобой вполне нормальный человек, который просто любит красивый загар… А ты этого человека обидела.

Сказав это, Зоя оделась и решила, было, уйти, да Лариса попросила подождать её, чтобы вместе уехать. А мне перед этим она сказала следующее:

– Знаешь, Надька, вот такого я не ожидала от тебя. Интересно, а что ты скажешь, когда узнаешь, что и я иногда люблю купаться и позагорать голышом? Причём я к нудистам себя не отношу, я сама по себе. Более того, я и дочери своей это разрешаю, не говорю уж о том, что и я, и она дома так иногда спим и гимнастику делаем… Что, ты меня материнских прав за это лишишь, ведь я, по-твоему, развращаю моё дитя? Чего ты на Зойку накинулась? Ну походила бы она немного раздетой перед нами… Все свои ведь! А ты бы, вместо того, чтоб кидаться на неё, сама бы попробовала раздеться, хотя бы до трусиков. Поверь мне, ничего бы аморального тут не было, а ты бы загорела нормально. И вообще, подруга, жить надо не только по правилам, которые тебе внушили твои родители, но хотя бы иногда допускать исключения, как для себя, так и для своих близких.

– Не тебе меня жизни учить! – ответила я злобно.

– Да-да, конечно! – сказала Лариса, и они с Зоей уехали.