Поцелуй василиска

— А ведь если бы я принесла еду в спальню, его надутое сиятельство вытащил бы меня оттуда за волосы, — бурчала я, угрюмо жуя жаркое. — Невоспитанный мужлан. Пьянь. И адъютант у него такой же, два сапога пара.

Я злилась, но это сказывалось волнение перед завтрашним днем. И надо же было так опростоволоситься! Еще и перед самим королем.

— Но я ведь могла ошибиться, правда, Жюли? — жаловалась служанке. — Без свиты и без короны поди пойми, кто перед тобой, король или егерь.

— Совершенно с вами согласна, — хихикала та в кулачок. — Его величество любит быть ближе к народу и часто разъезжает по стране инкогнито.

— И он действительно кузен Дитера?

— По отцу, герцогу Мейердорфскому. Так говорит Ганс.

Я приподняла брови:

— И много ты общаешься с Гансом?

Жюли зарумянилась и отвела взгляд.

— Не так много, как хотелось бы, фрау, — быстро проговорила она и, распахнув платяной шкаф, вытащила изумрудное платье. — Ах, смотрите! Вам не кажется, что этот наряд идеально подойдет для бальных танцев?

— Слишком вызывающе, дорогая, — поморщилась я, критически осмотрев глубокое декольте и открытую спину. — Попробуем найти что-то более приличное? В конце концов, я замужняя фрау.

— Тогда, может, это? — Жюли показала золотое, расшитое кружевом и жемчугом.

— Теплее, — улыбнулась я. — Но предпочла бы спокойный оливковый.

— Разве вы не хотите блеснуть на балу Роз? — приподняла брови девушка.

Я вздохнула:

— Сказать по правде, я бы предпочла спрятаться за колонной, ведь я совсем не умею танцевать…

— Как?! — воскликнула Жюли, будто ей признались в чем-то постыдном.

Ее возмущение было настолько искренним, что я тоже покраснела до корней волос и с ходу придумала оправдание:

— Это после болезни… Время от времени все путается в моей голове, и я боюсь, что не вспомню ни одного танцевального па. Все-таки королевский бал — это не сельская дискотека.

Жюли дико вытаращила глаза, но потом понимающе кивнула:

— Ах, бедная госпожа. Мне хотелось бы, чтобы на балу Роз вы затмили всех своей красотой. Поэтому позвольте вам помочь?

— Но как? — Я в растерянности опустилась на пуфик и взлохматила распущенные волосы. — Разве ты умеешь?

— Я, конечно, не благородная фройлен, — сдержанно проговорила Жюли, — но тоже женщина и кое-что понимаю в танцах. Может, вы не помните, но я помню очень хорошо: когда мы были совсем детьми и ваши родители были живы, барон Адлер часто устраивал балы, а ваша матушка учила танцевать вас, заодно училась и я…

Служанка вздохнула и закручинилась. Я тоже ощутила тоску по минувшему, наверное, это отзывалась память настоящей Мэрион.

— Но осталась всего одна ночь, — простонала я.

— Этого достаточно, чтобы разучить хотя бы один танец.

Я радостно подскочила и схватила Жюли за руку:

— Ты моя спасительница! Идем же. Прямо сейчас.

Служанка засмеялась и слегка пожала мою ладонь:

— Сделаю все, что в моих силах, госпожа.

Мы прошли в просторную залу с отделкой из красного дерева, с изразцов скалились черные драконы, зажженные лампы искрились мягким золотом, и блики веером ложились на паркет.

— Вы помните, госпожа, с чего начинается бал? — спросила Жюли, поворачиваясь ко мне лицом.

Ее глаза сияли, словно она сама была Золушкой, которая вот-вот сменит платье горничной на бальное и укатит во дворец в карете из тыквы.

— С вальса? — наугад ляпнула я.

Жюли всплеснула руками:

— Как можно! Бал начинается с полонеза. Возглавлять его будут его величество с ее величеством, а ходить нужно вот так…

Жюли принялась отсчитывать размеренный такт и, выпрямив спину, стала вышагивать по кругу:

— Видите? Это называется променад. Присоединяйтесь, госпожа.

Я несмело тронулась следом за Жюли и совершенно смутилась, увидев, как она прыскает со смеху.

— Фрау, вы должны держать осанку и не делать таких больших шагов. Вы ведь дама и должны порхать, как птичка, а не вышагивать, как солдат по плацу.

— Что ты знаешь о солдатах, — пыхтя, пробурчала я.

Дойдя до конца залы, Жюли повернула налево:

— Сейчас все пары выстроятся в две колонны, а потом пойдут навстречу друг другу. Когда пары встречаются, то кавалеры левой линии пропускают между собой и своими дамами дам другой линии, а кавалеры правой линии пропускают между собой и своими дамами дам левой линии.

— Какая линия каких дам пропускает? — не поняла я. — Жюли, я совсем запуталась.

— Ничего, госпожа, вы привыкнете, — пообещала служанка. — Вот так, шаг на носок и снова на носок, теперь на стопу. Раз-два-три! А теперь кавалер предлагает даме руку… Танцуйте же, фрау! Танцуйте!

Жюли рассмеялась и, забыв про меня, закружилась по комнате, порхая, как бабочка, и красиво покачивая юбкой. Я подхватила ее смех и бросилась за ней, забыв и о показанных шагах, и о танцевальных фигурах.

— Расступитесь, дамы и господа! — кричала Жюли. — На бал Майской Розы прибыла прекраснейшая из герцогинь!

— И мрачнейший из герцогов! — подхватила я, представляя, как явлюсь на бал с генералом.

— Нежнейший оранжерейный цветок!

— И опаснейший из василисков!

— Светлая нимфа!

— И угрюмый сыч!