Поцелуй василиска

— Я так тосковал по тебе. — Тут генерал впервые улыбнулся. — Иногда мне казалось, я слышу твой голос на грани реальности и сна. Ты звала меня по имени, и я откликался, но не получал ответа. Только крысы шуршали в соломе, а иногда приходила…

Он сглотнул, повернул голову, и золото в его очках засияло жарче.

— Не говори. — Я приложила палец к его губами. — Я знаю, кто приходил к тебе.

— Знаешь? — переспросил он. — Откуда?

— Это нетрудно, — поморщилась я. — К тому же Ганс передал мне вчера твое послание.

— Верный Ганс, — улыбнулся Дитер. — А Шэна ты нашла?

— Нашла, — заулыбалась и я, вертя на запястье браслет альтарца. — Это он помог получить приказ о твоем освобождении.

— У Макса случилось просветление? — ухмыльнулся генерал и сразу стал тем Дитером, которого я знала всегда.

Он оживал на глазах, плечи развернулись, голос окреп, осанка приобрела прежнюю стройность.

— Скорее сработала привычная доза, — ответно усмехнулась я. — Мне кажется, его поят магическим зельем.

— Тем же, которым опоили кентарийского посла?

— Гораздо хуже. Зельем подчинения.

— Подумать только. — Дитер иронично изогнул бровь. — Макс и прежде не был семи пядей во лбу, можно только представить, какая каша у него теперь в голове. И как же тебе удалось?

— О, это долгая история, — рассмеялась я. — Для этого мне пришлось сбежать из дворца, побыть служанкой королевы и прикинуться влюбленной в короля… Нет, не думай, — быстро подхватила я, глядя, как между бровями генерала пролегает тревожная складка, а мышцы каменеют. — Я никогда не предавала тебя, не предам и теперь. Я все расскажу, только, пожалуйста, уйдем отсюда.

— Я верю тебе, пичужка, — ответил генерал и, уставившись поверх моего плеча, сказал холодным тоном:

— Что медлишь, лейтенант? Приказ имеется?

— Так точно, ваше сиятельство! — отчеканил за спиной Рольф, о существовании которого я уже позабыла.

— Так выполняй! — рявкнул генерал. — Долго мне в кандалах сидеть? Я хочу наконец обнять свою жену!

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — ответно рявкнул Рольф и бросился к нам с ключами от кандалов, приговаривая: — Вы уж не сердитесь, работа у нас такая. Думаете, мне радостно вас к герру дознавателю водить? Вот и нет!

— Знаю, — коротко ответил генерал, выпрямляя спину и вскидывая подбородок. — Я тебя не виню. Каждый служит короне как умеет.

— И ты послужил ей достаточно, — сердито заметила я. — Как видишь, их величества не торопятся вознаграждать тебя за службу.

— И я оценил это в полной мере, — сухо ответил генерал и с наслаждением растер освобожденные руки. — Если бы ты знала, как я мечтал об этом.

— Оказаться на свободе? — спросила я, поднимая на Дитера взгляд.

— Оказаться рядом с тобой, — сказал он и заключил меня в объятия.

Я замерла, и время остановилось, застыло между нами, заключило нас в хрупкий кокон, в котором я видела только Дитера, слышала биение наших сердец, дышала нашими запахами и уже не замечала смрада подземной тюрьмы. Ничего лишнего, ничего ненужного. Мне бы хотелось, чтобы так было всегда…

Поэтому я не заметила, когда в подземелье раздались чужие шаги и резкий голос коротко велел:

— Взять обоих!

Я вскрикнула. Что-то со свистом пронеслось над моей головой, потом послышался глухой стук, и Дитер выскользнул из моих рук, повалившись на грязный каменный пол. Обернувшись, я увидела словно в дурном сне, как Рольф опускает алебарду, древком которой ударил Дитера по голове, а в дрожащем свете ламп вырастает высокая женская фигура, облаченная в темное платье. Искры рассыпались по королевскому венцу, и слова покатились, колючие и холодные, как ледяные бусины:

— Новый приказ короля! Схватить обоих преступников! — Ее величество высоко подняла руку с зажатой в ней бумагой. — Связать и доставить на дворцовую площадь. Герцогиню — для наказания в десять плетей, генерала — для показательной казни. И к исполнению приступить немедленно.

Я зарычала, группируясь для прыжка. Я бы вцепилась стерве в ее светлые волосы, располосовала кожу ногтями, я бы плюнула в ее бесстыжие глаза, но сзади навалился стражник и заломил мне руки за спину, позволив только извиваться от отчаяния и, глотая слезы, кричать:

— Будь ты проклята, ведьма! У меня королевский приказ! Ты не можешь!

— Могу, — ехидно улыбнулась Анна Луиза. — И сделаю. На каждого хитреца найдется свой хитрец. Признай, что в этот раз ты проиграла, птичка.

Глава 16 Поцелуй василиска

Нас с Дитером везли порознь: его в клетке, связанного, с повязкой на глазах, все еще в полубессознательном состоянии, меня же в крытой повозке, тоже со связанными руками, как преступницу. Поддев мой подбородок наманикюренным ногтем, королева наслаждалась моим отчаянием и болью, а я кусала губы, изо всех сил сдерживая слезы. Я не могла доставить ей такого удовольствия! Ни за что!