Поцелуй железа

С помощью макияжа я скрыла синяк, но, возможно, он заметил характерную припухлость. От мысли о его жалости у меня скрутило живот. К тому же, мне не хотелось, чтобы этот разговор свелся к одной лишь злости на Робина.

– С моей стороны было трусостью не сказать тебе, и я сожалею об этом.

Когда, ни произнеся ни слова, он вновь сосредоточился на речи, мне захотелось кричать на него.

Что-нибудь. Что угодно. Даже если бы он сказал мне заткнуться или умереть, это было бы лучше.

– Бастиан, пожалуйста…

Лорд Уинтроп обернулся на нас из передних рядов, сверля взглядом.

Вздохнув, Бастиан схватил меня за руку и потянул за собой из ряда. За нами проследило несколько пар глаз. Он затащил меня в конец зала и остановился в небольшом укромном месте за колонной. Острые складки прорезали кожу между его бровями, когда он смотрел на меня сверху вниз.

– Что?

– Я пытаюсь все объяснить и извиниться… а ты никак не реагируешь.

– Тогда продолжай. – Он сложил руки. – Объясняй.

Глубоко вздохнув, я расправила плечи.

– Я не хотела выходить за него замуж – никогда не хотела. Я не выбирала его. Он ужасный, и все же я прикована к нему. – Мои глупые глаза наполнились жгучими слезами, когда я осознала весь ужас своего положения. Я могла сменить имя, но по-прежнему была заточена в ловушке этого брака. Я стиснула зубы в отчаянной попытке не заплакать.

Бастиан сильнее впился пальцами в свои плечи, слегка поддавшись вперед.

– Честно говоря, я была бы только рада, если бы стала вдовой. Все было бы проще. – Я никогда раньше не признавалась себе в этом, хотя мне часто снились сны, в которых из чужой страны приходило сообщение о смерти Робина. Худшей частью этих снов было пробуждение. – Но я не вдова. И я позволила тебе думать обратное, потому что я до сих пор нахожусь в этом браке не по своей вине. Мое сердце не принадлежит ему.

Оно принадлежит тебе. Но как я могу сказать это, когда он продолжает смотреть на меня с таким холодным безразличием: передо мной был скорее незнакомец, чем тот, который заботился обо мне.

Поэтому я сглотнула и сказала самое близкое к этому, что могла:

– Я не лгала, когда говорила, что я твоя. – Мой голос надломился, и из глаза вырвалась бестолковая слезинка.

Складки между его бровей смягчились, став менее сердитыми и более… растерянными? Или, быть может, грустными? Он поймал слезинку костяшкой пальца, и нежности в этом касании хватило, чтобы разбить одну жизненно важную часть меня.

Но я не хотела, чтобы он жалел меня, потому что я плакала. Я хотела, чтобы он понял. Я хотела, чтобы он по-прежнему хотел меня. Нижняя губа задрожала, и я прикусила ее, вопросительно взглянув на него.

Он долго смотрел на меня: сияющая глубина его глаз скрывала в себе столько же тайн, сколько и луна. Наконец он выдохнул, опустив плечи, и во мне затеплилась надежда.

– Ты по-прежнему замужняя женщина, – его рот, подбородок и плечи напряглись, а серебристые глаза стали такими же далекими, как луна. – Ты не можешь быть моей.

Я впилась ногтями в ладони, чтобы держать себя в руках, – боль в груди была невыносима.

Он отстранился, и складки между его бровей снова стали резкими.

– И все, что я сказал вчера вечером, – правда. Я видел, как ты смотрела на меня, когда обо всем узнала. Я знаю, что ты теперь обо мне думаешь.

До боли сжав челюсть, я покачала головой.

Но он кивнул.

– Я решил, что моя королева важнее моего отца. Я променял его на свое положение при дворе. – Он наклонился ближе, слегка ухмыльнувшись уголком рта, словно он жалел о том, что принес плохие новости. – Я знаю, ты хочешь, чтобы это было ужасным недоразумением. Я знаю, ты хочешь, чтобы я в тайне оказался каким-то героем. Но я же говорил тебе, что есть истории, в которых я злодей.

И где была ложь? Разве она могла спрятаться среди этих и тех слов, что он произнес вчера?

Я перетасовала все его слова, а когда ничего не нашла, готова была разорвать каждое из них. Отчаяние сдавило горло.

Он больше не хотел меня. И как бы это ужасно не звучало, это было даже хорошо, потому что он оказался не тем, кого я знала… или думала, что знала.

– Когда я разрубал его на части, я отлично понимал, что делаю, Кэтрин. – Он произнес это тем же мягким голосом, которым обычно говорил со мной в минуты нашей близости. – Точно так же ты отлично понимала, что делала, когда решила скрыть свое замужество от меня.

Я вздрогнула.

– Это совсем разные вещи.

Он фыркнул.

– Да, ты никого не убила, но я, по крайней мере, никогда не лгал о своих преступлениях. Все знают, кто я и что я. Ты прекрасно знала, о кого ты терлась на той вечеринке. Я же узнал о тебе, только когда появился твой муж.

И все. Вторая доза его кислотного яда.

Яд заструился по моим венам, как медленная смерть, когда он отступил и вернулся к слушать объявление о помолвке.

Бастиан не был каким-то недопонятым героем с толикой жестокости, вызванной необходимостью защищаться. Я не знала, почему он решил мне помочь в забеге или спасти от дяди. Но это не делало его моим союзником. Это не делало его моим кем-то.

Потому что он вообще не был моим.

Глава 73