Поцелуй железа

Да, я уже многого добилась, но мне необходимо было постоянно мотивировать его. Называть меня Кэт в присутствии других – это только начало.

Что еще Бастиан – Бастард из Тенебриса – может посчитать не совсем приличным?

Глава 27

Когда в следующий раз я увидела Лэнгдона на вечеринке в саду, у него был сломан нос. Я не должна была испытывать чувство удовлетворения. И все же мне стало лучше.

Особенно когда при виде меня его глаза расширились, и он зашагал в противоположную сторону. Похоже, выводить людей из себя – его дар. Вполне заслуженно. Надеюсь, тот, кого Лэнгдон разозлил в этот раз, получил удовольствие, глядя как он зажимает окровавленный нос.

Я мысленно сделала заметку для Кавендиша. После пикника я расскажу ему о слухах от леди Понсонби о попытке переворота в столице эльфов – Тенебрис-Люминисе. Возможно, ему также было бы интересно узнать, что кое-кто из так называемых джентльменов при дворе был совсем лишен манер…

Кстати, об этом…

Я оглядела толпу в поисках Бастиана, но этих черны-пречерных волос не было видно среди отдыхающих на подушках и низких диванчиках. Позади жонглеров огнем в обруче, подвешенном к деревянному каркасу, медленно вращалась воздушная гимнастка. Она сияла на солнце, и я застыла на мгновение, не в силах оторваться от ее миниатюрного сильного тела, покрашенного в золотистую краску.

Нельзя и пирожное съесть, и в платье влезть. Хотя, глядя на вас, думаю, вас это не смущает.

Не было похоже, что гимнастка ест пирожные. Скорее всего, она даже не знала, что это такое.

Я завидовала ее мышцам, но еще сильнее я завидовала тому, как на нее смотрели другие. Она была просто чудесна.

– Красавица, да? – спросила Элла, не сводя глаз с гимнастки, которая теперь вылетела из обруча, отчего мое сердце тоже чуть не вылетело из груди. Но она зацепилась за обруч согнутым коленом и застыла в элегантной позе, словно в полете.

– И смелая, – добавила я. Я бы назвала это безрассудством, но то, как были согнуты ее ноги, подсказало мне, что у нее есть все основания доверять своему телу. У нас было кое-что общее – тяжелая работа, которая сделала мое тело сильным, пусть даже мужчины, вроде Лэнгдона, не могли этого оценить.

– Смелыми могут быть не только те, кто бросается в пучину опасностей… или в обручи. – Уголок рта Эллы приподнялся. – Я видела, как Бастиан только что получил записку и направился внутрь. Возможно, ты сможешь поймать его там.

Я рассмеялась от такой резкой смены темы.

– Спасибо. Ты лучшая. – Я слегка прижалась к ней и направилась ко дворцу.

Почти все были на улице – и придворные, и большинство слуг, – поэтому коридоры пустовали. В лучах послеполуденного солнца перед окнами пролетали пылинки. Топ-топ-топ – мои шаги одиноко раздавались по каменному полу, становясь тише лишь на толстом ковре. Я заглянула в библиотеку, но там было темно. В бильярдной тоже.

Когда я свернула в коридор, ведущий в небольшую гостиную, единственным моим спутником стали напольные часы, тиканье которых сопровождало мои шаги нестройным контрапунктом.

Я не видела ни слуг, ни аристократов уже четверть часа – а может, и дольше. Когда я жила в поместье только с Мораг и Хорвичем, то привыкла к тишине большого пустого здания, но сейчас по моему телу пробежала дрожь.

Кто-то разлил воду под дверью в гостиную. Хотя, нет, судя по изгибу, больше похоже на отпечатки ног. Сколько я была во дворце, никогда не видела, чтобы какой-либо беспорядок оставался дольше секунды. Но сейчас все слуги были снаружи и следили за тем, чтобы бокалы были полными.

С лукавой улыбкой – на случай, если Бастиан окажется внутри, – я открыла дверь и, перешагнув через лужицу воды, вошла внутрь.

На мокром полу вперемешку с битыми осколками валялись подавленные гиацинты и осыпавшиеся лепестки. В воздухе стоял их стойкий сладкий аромат. Кто-то опрокинул вазу. Я уже хотела наклониться, чтобы поднять ее, как увидела ноги, торчащие с другой стороны кофейного столика. Элегантные ножки в хорошеньких шелковых туфельках.

– Леди? С вами все…?

Но когда я выпрямилась, то поняла, что с ней не все в порядке.

Лара лежала на полу и смотрела в потолок, сжав руки в кулаки.

Я поспешила к ней.

– Лара? – я коснулась ее щеки. Теплая, но никакой реакции. – Лара? Ты меня слышишь? Очнись, – я потрясла ее за плечи, но безрезультатно. Она даже не моргнула.

По моей спине пробежали мурашки. Я застыла.

Но она застыла сильнее.

Ее грудь не вздымалась и не опускалась. Никакой пульсации на шее. Синеватые пятна обрамляли ее шею.

Я нащупала место, где должен быть пульс. Ничего.

Она была мертва. А эти следы… Неужели ее задушили?

Мои губы и щеки покалывало, стало нечем дышать. Ваза разбита. Была борьба. Ее убили.

С согнутыми пальцами руки Лары лежали на полу возле плеч – она сопротивлялась.

В ее руке блеснуло золото. Ей удалось что-то схватить во время борьбы? Эта вещь принадлежала…?

Ручка двери повернулась.

Убийца?

Вернулся за вещью, которую она схватила. За уликой, которая могла вывести на него.

Дверь открылась.