Потусторонняя одиссея

Сатаниева Яна Ароновна и Христова Вера Ивановна вместе отучились в медицинском училище и по окончании устроились работать в патологоанатомическом отделении, выбрав эти должности по какому-то необъяснимому, неведомому им влечению. Обе они едва достигли двадцатиоднолетнего возраста, были худенькие, с невыдающимся ростом, и похожие друг на друга, словно родные сестренки. Невероятно красивые молодые работницы имели одно, единственное, различие, сразу бросавшееся в глаза посторонним – это огненно-рыжие волосы одной и сильно блондинистые – второй. Также при более детальном осмотре можно было различить карий цвет глаз у Сатаниевой и зелено-голубой у Христовой. На смену они заступили, накинув на себя два белоснежных халата, едва скрывавших их прямые и очень красивые ноги. Если еще касаться фигуры, то, начиная смотреть на девушек, стоящих рядом друг с другом, становилось, бесспорно, ясно, что их идеальные округлые формы были настолько похожи, что невольно создавалось впечатление, что перед тобой находится один человек, просто рядом поставлено зеркало, и второй силуэт является отражением первого. Одинаковым было все: упругие груди, явно превышающие третий размер, узкая талия, переходящая в округлые ягодицы и дальше широкие бедра, продолжавшиеся книзу равномерными икрами; их светящиеся радостью молодые лица дышали девичьей свежестью, имели гладкую бархатистую кожу, а у Яны еще и были украшены многочисленными маленькими веснушками, ничуть ее не портившими, а наоборот, придававшими ей еще большей загадочности; губы и нос были небольшие, ровные, лишний раз подчеркивающие симпатичные изгибы двух прекраснейших юных физиономий. И вот таким очаровательным и по своему смелым медицинским работницам суждено было остаться на ночь наедине с многочисленными покойниками.

– Ты чего-нибудь слышишь? – спросила рыжеволосая у подруги в тот момент, когда около двенадцати часов ночи в приемном и «разделочном» отделениях стали внезапно оживать мертвые люди.

– Ага, – подтвердила Вера, находившаяся в этот момент, как и Яна, в служебном помещении, предназначенном для отдыха медицинского персонала, – как будто голые ноги шлепают по мокрому кафелю.

– Правильно, – подтвердила Сатаниева эту догадку и уверенно направилась к двери, ведущей на выход из комнату, – ведь мы же только полы в зале намыли…

Она не успела договорить, увидев идущего в конце коридора ожившего мертвеца и выворачивающего из-за угла точно такого же.

– Бежим, на «хер», отсюда, – не задумываясь, крикнула девушка, вернувшись на секунду назад, чтобы стащить с дивана подругу.

Девушки, завидев ужасных недругов, хотя и наполнились суеверным страхом, но – надо отдать им должное! – не потеряли при этом присутствия духа. В здании морга существовало только одно помещение, не связанное с внешним миром окошками и снабженное прочной металлической дверью, имеющей мощный засов, – это медицинская лаборатория, предназначенная для изготовления всевозможных реактивов и препаратов. Именно к ней и устремились пораженные необычайным явлением перепуганные, но не стушевавшиеся Яна и Вера. Успев надежно укрыться, работницы медицинской сферы теперь держали осаду от жутких оживших покойников, почему-то стремившихся этой ночью непременно с ними жестоко расправиться.

Невзирая на свою прочность, под многократными ударами, нескончаемо доносившимися с той стороны, стальная дверь начинала потихонечку поддаваться, становясь все более хлипкой и ненадежной защитой. Ни у той, ни у другой не оставалось сомнений, что не пройдет и десяти минут, как ужасные мертвые монстры ворвутся в это единственное помещение, где пока находились только живые. Прошло еще пять минут, и заклепки, установленные в запоре и на навесках, к ужасу обеих красавиц, стали попросту вылетать, и одна за другой посыпались на пол. С той части этой некогда прочной преграды послышался громкий воинственный вой, без сомнений свидетельствующий, что нападавшие наконец-то достигли назначенной кем-то им цели. Следующий мощный удар откинул железную дверь к противоположной стене, едва не задев обнявшихся и испуганных, без преувеличения сказать, прекраснейших девушек.

– Спасите! Помогите! – пронзительным хором завопили Вера и Яна, а воздуховод вынес наружу их отчаянные призывы.

Монстры, ворвавшиеся вовнутрь, пораженные оглушительной мощью девичьего крика, на мгновенье остановились и застыли на месте, словно бы размышляя, что им в такой вроде бы как нестандартной ситуации дальше следует предпринять. Их замешательства было достаточно, чтобы снаружи раздался вой тяжелой военной техники и чтобы через пару секунд огромная стальная машина ворвалась в полуподвальное помещение, где стала давить своей многотонной мощью столпившихся у входа оживших покойников. И опять прекрасным девушкам продолжало невероятно везти, и правая гусеница железной махины прошла в тридцати сантиметрах от места, где они стояли и, отчаявшись, обнимались.