Потусторонний

Собрав остатки воли в кулак, я изо всех сил потянул шакти из всех ближайших источников, к которым мог дотянуться, и направил в посох. На регенерацию больше не отвлекался. Боли я не чувствовал, но ощущал, как лопается и слазит кожа, как капает кровь с кровоточащих ран. Тело и без моей помощи само пыталось заживить раны, восстановить внутренние органы, очистить кровь. Но для скорейшего восстановления мне нужна была вода. Тело стремительно обезвоживалась.

Мне удалось немного усилить и вновь расширить луч разрушения. Внезапно я почувствовал, как поток от одного из источников резко оборвался. Это могло значить только одно — я осушил этот источник до дна.

Зев портала полностью окутало энергией шивы, а его контуры запылали, будто были из раскалённой лавы. Я увидел, что края аномалии начали сжиматься к центру — врата закрывались. Я почувствовал облегчение, но расслабляться пока было рано.

В одиночку тянуть энергию оказалось невероятно сложно. Чакры еле крутились как заржавелый механизм, и мне то и дело приходилось их подталкивать усилием воли. Я прекрасно понимал, что долго так не выдержу. Но у меня еще оставались браслеты Мараны, и я потянулся к ним.

Я уже плохо соображал, перед глазами поплыла пелена, голова кружилась. Затряс головой, пытаясь прогнать подступающую тошноту. Энергии в браслетах оказалось слишком мало, не для посоха шивы. Надежду вселял, пусть и медленно, но все увереннее сужающийся портал.

Внезапно я понял, что падаю. Врата сузились до размеров небольшого окошка, но, кажется, закрыть я его уже не успею. Красное окно медленно уплывало из моего обзора, и как бы я не силился, больше я удерживать себя в воздухе не мог.

Толчок силы неожиданно подбросил меня вверх. И этот толчок отрезвил меня, заставил собраться. Я удивлённо посмотрел вниз.

— Я держу! Закончи то, что начал! — крикнул Сэдэо. Он едва стоял на трясущихся ногах, выглядел так ужасающе, что у меня к горлу подкатил ком. Но все же урджа-мастер продолжал держать меня в воздухе.

Единственная чакра, которая еще пусть и со скрипом, но работала — чакра жизни. Поэтому я выпускал шакти через нее.

Мне стало немного лучше, Сэдэо подпитывал энергией, регенерация чуть усилилась, остатки из браслетов Мараны потекли быстрее.

Еще немного поднажал, врата стянуло ещё больше, а затем они резко схлопнулись и луч разрушения, больше не натыкаясь на преграду, ударил в небо.

Все! Я закрыл их. Теперь нужно скорее выбираться отсюда и вытаскивать остальных. Нам всем срочно нужен целитель.

Сила Сэдэо как-то слишком резко исчезла, и я полетел вниз, успев задержать тело лишь у самой земли.

— Сэдэо! Ты как? — позвал я, вставая на ноги.

Сэдэо не отвечал.

Я только хотел направиться к нему, но внезапно позади что-то громыхнуло и дверь одного из металлических модулей шумно распахнулась. Оттуда выскочил мужик с красным, будто ошпаренным кипятком лицом, на нем был экзоскелет, в руках автомат, нацеленный на меня.

— Ты! Ты! — злобно зарычал он.

Голос я узнал, передо мной был генерал Гереро собственной персоной.

— Ты его закрыл! Ты все испортил, сукин сын!

— Вы сами все испортили, — холодно ответил я, мысленно выбив у него из рук автомат.

Гереро обдал меня взглядом полным жгучей ненависти. А после рухнул на колени, обессиленно опустив голову. Он затрясся, и мне показалось — он беззвучном рыдает, но Гереро внезапно выхватил откуда-то пистолет и выстрелил.

Я даже не понял, куда он попал. Пуля вошла где-то в районе живота, но я по-прежнему не чувствовал боли. И судя потому, что я еще на ногах — выживу.

С хладнокровием, не испытывая абсолютно никаких эмоций, я вывернул взглядом запястья Гереро, развернув дуло пистолета и уткнув его в красное лицо генерала. Я без раздумий стиснул его пальцы. Генерал выстрелил себе в лицо.

Гереро какое-то время смотрел на меня оставшимся глазом — на месте другого кровоточил след от пули под бровью — а после опрокинулся на спину.

Внутри модуля могли быть еще солдаты, но никто из них так и не решился выйти. Значит, умрут сами в этой консервной банке.

С безразличной отрешённостью я опустил глаза, осматривая живот. Нет, пуля попала выше, в грудь. Гереро целился в сердце и едва не попал. Мне снова повезло.

Энергия медленно возвращалась ко мне, чакры, правда, не восстанавливались. Работала только чакра жизни.

В этот раз я не потерял сознание, несмотря на то, что сил потратил и пропустил через себя колоссальное количество. Хотя мне очень бы сейчас хотелось провалиться в небытие. Не видеть то, что я сейчас видел.

Я стоял возле трупа Сэдэо, где-то за спиной лежало тело мертвой девочки, которое носила Каннон. Никаких чувств я не испытывал. Я пытался найти в себе сожаление, горечь, сострадание — но пусто! Будто бы вместе с болью я отключил и эмоции. А вероятно, так я и сделал. Эмоции тоже причиняют боль.

Я подал знак одному из боевых суриратов, взмахнув покрытой ожогами рукой.

Сурират мгновенно, подлетел и завис, готовясь принимать груз. Я, ковыляя подобно безмозглому механизму, совершенно бездумно принялся стаскивать мертвые и едва живые тела к подъёмному лучу.