Потусторонний

Толку от болтовни? Понятно же, выходить из-за стены нельзя, потому что мы будем как на ладони. Я поднял голову, окинув взглядом стену, метра три в высоту. Что бы такое подтащить, чтобы можно было взобраться? На глаза попались только мешки, за которыми пряталась близняшка. Перетягивать их долго, если только все вместе…

Я потрогал стену, подергал, вроде стоит прочно, не шатается.

— Держи, — я протянул свое ружье любителю погыгыкать.

Тот, немного помешкав, взял.

— Что ты собираешься?..

Но я уже не слушал. Два шага назад, разбег, шаг по стене, и я ухватился за край. Подтянулся, осторожно выглянул — отлично, отсюда противников было хорошо видно. Спрыгнул, пока меня не засекли.

— Бери, — я кивнул в сторону мешков, и пока они соображали, что да как, побежал к ним сам.

Там, привалившись спиной к ярким мешкам, еще сидела близняшка.

— Эй, ты как? — позвал я ее.

Она вздрогнула:

— А, Азиз, ты? Я тут прячусь, дыхание перевожу, меня подстрелили, еще раз влезу под пули, и костюм заклинит.

Ага, понятно, значит, это все же костюм их обездвиживал. А еще я, кажется, начал различать близняшек. И как ни странно, по интонации и манере говорить. Сейчас передо мной была Ашанти, она говорила более мягко и сдержанно. Зар-Зана же была резка и остра на язычок.

Тем временем до остальных дошло, что я хотел сделать, и они активно принялись сносить мешки. Ашанти тоже участвовала: следила, выглядывая из-за стены, чтобы противник не подобрался к нам.

Из разговоров между игроками я узнал, что мы уложили почти всех, и остались только эти трое в башне. Наших осталось больше — мы вчетвером и девчонки в штабе.

— Латифа, — объяснила Ашанти, — ее первую ранили.

— Зар-Зана? — поинтересовался я.

— А, — засмеялась она, — она так увлеклась перестрелкой, что не заметила, как подкрался красный. Теперь лежит, отдыхает там, возле машины.

Мы дружно перетащили мешки. Получилась ступенька чуть больше метра. Теперь можно было и поиграть на равных.

Правда, на поверку оказалось, что все же низковато. Стрелять, стоя на цыпочках с поднятыми над головой руками едва ли удобно.

— Давай, взбирайся на шею, — велел Ашанти тот, что говорил басом.

Мы со вторым переглянулись. Комплекцией были равны. В общем-то, и я мог его подсадить, но едва ли мне хотелось. Я хотел стрелять.

— Давай на спину, — сдался он, взбираясь на мешки и становясь на четвереньки.

Ашанти засмеялась.

— Тс-с-с! Я попрошу! Это все для общего дела! — обиженно уже снизу воскликнул он.

— Молчу-молчу, — давясь от смеха, сказала Ашанти.

На раз, не сговариваясь, мы вылезли из-за стены и принялись палить по окнам, застав противника врасплох.

— Я попала! — радостно взвизгнула Ашанти. — Прямо в голову! Попала!

— Осталось двое? — отозвался басистый. — Еще раз? Только осторожно, они теперь будут ждать.

— Верно, их меньше, давайте попробуем прорваться, всех не убьют. Нас в два раза больше, — жалобно проговорил любитель гыгыкать. Видимо, ему надоело меня держать.

Так и поступили. Выскочили из-за стены и рванули к башне. Грохот стоял на весь зал. Противники палили без устали. В меня попали. Шар попал в ногу. Это действительно оказалось больно, несмотря на костюм. Но на удивление боль заставила меня двигаться быстрее.

Один из наших упал, кажется гыгыкающий.

Еще мгновение, и я был в башне, но к лестнице не спешил. Там меня наверняка будут ждать в проеме между этажами. В башню тихо вошли Ашанти и второй игрок.

Мы замерли. Нужно было решиться, кем-то придётся пожертвовать. Ашанти подняла большой палец вверх, вскинула ружье и направилась к лестнице. Я бросился к ней.

Выстрел, Ашанти начинает падать, я ее подхватываю и стреляю в появившуюся в проеме голову. Мой напарник на подхвате, стреляет без остановки в проем. Осечка. У него закончились шары. Я аккуратно кладу одеревеневшую Ашанти на пол и спешу к лестнице, пока напарник заправляет ружье новой обоймой.

Я выскакиваю на второй этаж. Грохот. Осталась одна девушка, она стояла у окна и стреляла. Удар в плечо. Я успел отскочить. Еще выстрел, я выстрелил в ответ. Подоспел напарник, высунувшись в проем наполовину. Он стрелял без остановки, даже когда девушка уже упала навзничь.

— Ракшасовы дети! — выругалась она, голос показался очень знакомым.

— Ай, как нехорошо, — отозвался напарник, — проигрывать тоже надо уметь. С удовольствием посмотрю на ваш танец, бал.

Девушка снова выругалась, я подошел к деревянной стойке, где красовалась выпуклая красная кнопка, и стукнул по ней. Раздался звон. Игра окончена.

Внизу зашуршали.

— Мы победили? — крикнула Ашанти снизу.

— А кто же ещё? — ответил ей басом напарник.

Лежащая девушка из красных скрючилась, села, костюм снова стал эластичным. Она сняла шлем и уставилась на меня своими прозрачными глазами Рейджи.

— Ихама! Больно же, зачем стрелять по ногам, теперь синяки останутся, — злобно зашипела она на меня.

Кого-кого, а ее здесь увидеть я точно не ожидал.

— Что смотришь? — огрызнулась она.

Я тоже снял шлем, не в силах сдержать усмешку, мне просто хотелось взглянуть на реакцию Рейджи.

Узнав меня, она нахмурилась и опустила глаза.

— Вы что, все здесь? — тихо спросила она.

Я кивнул.