Читаем Поваренная книга Самурая или Черт Те Что, а не книга о Японии полностью

Отдельным уважением у японцев пользуется мясо. Дело в том, что мясо в Японии появилось относительно недавно, так как своего животноводства у Японцев до знакомства с европейцами не было. Без животноводства мясо было доступно только самым богатым слоям населения. Самураи иногда охотились на японского оленя и медведя: сырое мясо оленя и медведя до сих пор, в качестве редчайшего деликатеса, попадает в Японии на суши и в сасими. Сырое лошадиное мясо было чуть более доступно, особенно в южных провинциях страны, и так же до сих пор считается важной частью питания. За пределами Японии суши-наборы готовят практически исключительно из рыбы и риса, но в самой Японии хороший суши обед практически всегда включает одну суши с кусочком свежего лошадиного мяса. А в дорогих ресторанах обязательно предлагается сасими из лошади – тонкие кусочки порезанного сырого лошадиного мяса от лошади убитой именно сегодня.

Говядина же в Японии практически полностью ассоциируется с иностранной едой, даже не смотря на то, что японские блюда из говядины изобретены практически исключительно в Японии. Просто сам ингредиент «иностранен». Японцы не едят говядину так часто, как европейцы, наверняка ни один японец не ест мясо каждый день, это всегда деликатес, еда праздничная и редкая. Одно из самых популярных блюд из говядины называется «сябу-сябу». Перед группой людей на стол ставится большой котёл с кипящий водой, температуру под которым поддерживает маленькая переносная газовая горелка. Каждый сам берёт палочками с тарелки тончайшие кусочки порезанной говядины и бросает их в кипящую воду, а потом, удерживая палочками в воде, несколько раз тормошит кусок в кипятке, то есть делает «сябу-сябу» - ономатопея по звуку кипящей воды. Кусочки мяса такие тонкие, что полностью провариваются за эти несколько секунд, после чего их можно сразу класть в рот.

Естественно, такое блюдо требует самого лучшего, самого вкусного и нежного мяса. Японцы больше всего ценят так называемое «мраморное мясо», когда красные прожилки тканей и белые прожилки жира не разделены, как у европейских коров, а перемешаны тонкими линиями, так что в разрезе каждый кусочек мяса для «сябу-сябу» напоминает красный мрамор. Чтобы получить такое мясо, корова должна расти в очень специальных условиях. В Японии различают несколько сортов говядины, по месту и способу выращивания коров, но самыми лучшими считаются Мацусака и Кобэ. Мясо мацусака получают только от коров девственниц выращенных в префектуре Хёго. Их кормят сочным, жирным кормом и поят пивом вместо воды для стимуляции аппетита. Каждый день японские крестьяне делают каждой корове полный массаж тела мягкими рисовыми вениками, смоченными в японской водке, а по вечерам им играют успокаивающую музыку, чтобы коровы чувствовали себя расслабленно и мирно спали. В таких условиях мясо коровы накапливает больше и больше любимого японцами белого жира, а регулярные массажи способствуют мягкости и «мраморности» мяса. А потом от такой жизни корова сама делает себе харакири.

В любом японском магазине вы никогда не увидите цену мясо за килограмм, килограмм мяса – это слишком много для японца, никто не ест мясо так много, а едят по чуть-чуть, наслаждаясь редким ценным деликатесом. 100 грамм говядины мацусака стоят в любом японском магазине около пяти с половиной тысячи йен, то есть 550 долларов США за килограмм. 50-100 грамм такого мяса уже большой и ценный подарок. Японцы практически не дарят друг другу цветы, но такой кусочек мяса будет обязательно воспринят как знак большого уважения или даже любви.

Я, конечно, был крайне польщён, получив кусочек говядины мацусака в подарок. С куском мяса шёл и сертификат, подтверждающий подлинность данного ценного продукта. На кусочке бумаги были напечатаны: номер регистрации коровы и имя инспектора, имя коровы и её родословное дерево до прапрадедушки, вес её и каждого члена её семьи, день её рождения и отпечаток её носа. К концу чтения я почувствовал, что знаю эту корову уже как родную. Да что там родную, я свою родословную знаю хуже. На глаза навернулись слёзы. Попробовать хоть кусочек её мяса после этого я так и не смог себя заставить.

Бонус-трек 2: Дуриан второй свежести (симулякр)


Не устаю повторять: у фруктов и ювелирных украшений в Японии много общего. Примерно одинаковое по цене, и то, и другое используется в качестве подарков, причём фрукты получаются универсальнее, так как их можно дарить не только женщинам, но и мужчинам. Единственный недостаток: не смотря на все усилия японской химпромышленности, любые фрукты постепенно портятся. Поэтому в каждом японском магазине есть ящик "второй свежести" с обрезанными от почерневших бочков яблоками, бананами, и пожухшим виноградом, продающиеся со значительной скидкой. Не пропадать же добру! Улов, впрочем, бывает не всегда. Дешёвые фрукты из ящика второй свежести японцы разбирают моментально.

Перейти на страницу:

Все книги серии Письма из-за бугра

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное