Разрабатываемое в эволюционной психологии понятие социального контакта отмечает другую особенность нашего сознания – подверженность индоктринации, следование социальным стереотипам. Поэтому общепринятое правило «Если есть А, то будет Б» часто определяет принятие решения. Этот феномен объясняют долгим периодом социальной эволюции человека в палеолите, когда, возможно, и проходило становление сознания (Tooby J., Cosmides L., 1990).
К сожалению, большинство авторов, акцентируя свое внимание на природе сознания у человека, не касаются вопроса его происхождения в ходе антропогенеза. Здесь можно высказать такую гипотезу, связывающую возникновение сознания с развитием когнитивных способностей.
Вероятно, на ранних этапах антропогенеза эволюция психики предков человека не имела особых отличий от эволюции психики других животных. Однако на поздних этапах она приобретает все более специфическую направленность в сторону развития когнитивных способностей. Инсайт становится все более и более частым «гостем» в психике нашего предка. Это порождает новую проблему – проблему выбора. На каком инсайте следует остановиться, если они противоречат друг другу? Сознание и возникает для этого выбора, причем скорость выбора (даже путем самообмана) важнее его точности. Мы, наверное, никогда не сможем узнать, когда и как это произошло. Исходя из сказанного, можно дать определение сознанию как эволюционной адаптации для эмоционального равновесия при высоком уровне когнитивных способностей.
«Установку» сознания на эмоциональное равновесие отмечает российский физиолог и приматолог Л. А. Фирсов (1920–2006). В своей последней книге он дал физиологическую интерпретацию тяги нашего сознания к самообману, обыграв слова А. С. Пушкина (1799–1837) «я сам обманываться рад». Л. А. Фирсов пишет: «
Остается весьма важный вопрос: обязательно ли высокий уровень когнитивных способностей должен породить сознание? Нобелевский лауреат, австралийский нейрофизиолог Дж. Экклс (1903–1997) считал, что сознание – это побочный продукт эволюции мозга (Eccles J., 1989). Подобные мысли мы можем найти еще в трудах немецких философов Э. Гартмана (1842–1906) и Ф. Ницше (1844–1900).
Действительно, нет никаких доказательств того, что сознание является закономерным этапом развития психики, поэтому данный вопрос еще долго будет вызывать споры ученых. Однако нельзя исключить, что «побочность» и закономерность представлены в сознании вместе. Вероятно, определенно высокий уровень когнитивных способностей закономерно порождает основной аспект сознания – ощущение собственного «Я». Но, с другой стороны, эта новая инстанция психики не является прямым «совершенствованием» когнитивных процессов. Функцию «психзащиты» сознание приобрело, по всей видимости, вторично, по ходу своего развития. Подобные феномены неоднократно наблюдались в природе, когда какая-либо структура, возникнув спонтанно, «приспосабливается» эволюцией для определенных функций.
Остается еще и другой вопрос, издавна волнующий человека. Кто, кроме него самого, обладает сознанием: антропоиды, собака, воробей, осьминог, инфузория (рис. 12.1)?
Этологические исследования содержат наблюдения, в той или иной мере подразумевающие наличие атрибутов сознания у животных. Некоторые из них мы рассмотрели выше. Весьма впечатляют действия шимпанзе с воображаемыми предметами. У животных с менее развитым мозгом, например у крыс, в экспериментах наблюдались трудно объяснимые феномены, но нет доказательств наличия у них понятия собственного Я, связанного со способностью животного смотреть на себя со стороны (Humphrey N., 1978; Griffin D., 1982).