Повелитель блох

— Тьфу, — злобно сплюнул Абарзел. — Ну, вот теперь мы наплачемся.

С демоном Магарычом у него были старые счеты. Мало того что тот воровал не по чину, но еще и виртуозно вешал недосдачи на работников строительного отдела. На обустройстве седьмого мира прораб, впервые с таким нахальством столкнувшийся, чуть не попал под административное расследование, еле ускребся.

— Выкрутимся, — небрежно махнул чучелом помощник по хаосу.

— Ага, на внутренних резервах!

— Магарыч рекомендовал привлечь местное население. — Дрикула поправил крыло летучей мыши, словно подчеркивая, как мало его волнуют все эти проблемы. — Согласно предварительному сканированию, процент грешников вполне…

— Какое население?! — снова взвился Абарзел. — Я здесь, кроме сусликов, никого из местных пока не видел!

— Ну, из сусликов какие грешники, — скривился Дрикула. — Тут надо с туземцами связываться, с аборигенами. Проводить ассимиляцию ускоренными темпами.

— Какой он умный, этот Магарыч, просто рога потеют! — ехидно восхитился прораб. — А как эту ассимиляцию проводить, когда база даже на четверть не построена, он тебе не объяснил?

— Так это уже не наше дело. Это пускай у Пенделля голова болит, за ассимиляцию он отвечает.

— А за обеспечение стройки ты! — повысил голос Абарзел.

Прораб был строителем по призванию. Он не просто выполнял обязанности, он любил свою работу и гордился ею. Поэтому, хотя в целом как демон демону Дрикула ему даже нравился — с ним было приятно посидеть за кружкой чего-нибудь согревающего, поговорить за жизнь, — его страшно раздражало наплевательское отношение снабженца к служебным обязанностям. Только из-за этого Абарзел и позволял себе, исключительно находясь на стройплощадке, конечно, на Дри-кулу покрикивать.

— Я пока все благие намерения на резиденцию переброшу, иначе меня Ноизаил с потрохами… а ты как хочешь, но чтобы на котлован и хотя бы на два этажа для общежития мне материалов достал.

— Ну, может, денька через два… — неуверенно протянул Дрикула, — если старые связи поворошить…

— К утру! Иначе будешь отдыхать на голой лаве в обнимку с бесами! Подумай сам, как я общежитие буду строить? Осыплется же все, если не мостить!

— Ладно, ладно. Сейчас в других мирах пошурую, может, у кого в заначке осталось. Вот только мышку на первом этаже в резиденции пристрою, Ноизаил любит, когда кабинеты летучими мышами украшены, так я заказал целый ящик чучел, чтобы хватило. Ты как думаешь, — он сунул чучело под нос Абарзелу, — мне ее лучше к стене приколотить или сделать настольный вариант на специальной подставочке?

Абарзел ответил ему, и даже довольно подробно, но, увы, украсить первый этаж предложенным образом Дрикула не имел чисто физической возможности. Хотя совет оценил, заржал, хлопнул прораба радостно по плечу: «Спиши слова!» — и шустренько потрусил в сторону резиденции, где бесы вгрызались уже в третий подземный этаж.

Младший демон сплюнул ему вслед. Уже не в первый раз в его бесхитростном мозгу мелькнула мысль, что Дрикула просто развлекается за его счет.

Ночью решили с места не двигаться. Точнее, Арра, когда маленько пришла в себя и убедилась, что уже может стоять без посторонней помощи, рвалась разобраться с «этими придурками», которые обнаглели настолько, что осмелились высунуться уже не в двух днях пути, а в непосредственной близости, можно сказать, на глазах у могучей группы борцов с враждебной магией. Причем было не совсем понятно, что именно ее взбесило больше всего — само проявление чужой магии; ударная волна, вырубившая ее так эффективно, что она валялась на травке, вяло ругаясь, почти полтора часа; или то, что враждебные силы не проявляли к ним никакого интереса.

В общем, когда воин-маг смогла самостоятельно подняться в свою комнату и обуть сапоги, ее боевой дух укрепился настолько, что девушка потребовала от спутников немедленных действий.

— И что же ты предлагаешь делать? — равнодушно поинтересовался Ганц.

— Как что? Седлаем лошадей — и туда. — Арра указала в ту сторону, где через несколько часов должно было взойти солнце. — Налетим неожиданно…

— С гиканьем? — Ганц перебил ее без всякого уважения, почти презрительно.

— Что? — растерялась она.

— С гиканьем, спрашиваю, налетим? — повторил он. И пояснил небрежно: — Когда здешним пастухам приходит в голову поразбойничать в степи, они на какую-нибудь отдаленную ферму налетают с воплями и гиканьем. Если умеют, то свистят еще.

— И что потом? — с неуместным интересом спросил Джу-зеппе.

Ганц отвернулся от Арры и ответил магистру спокойно, даже немного скучающе:

— Да ничего особенного. Если фермер дома, он выкатывает бочку пива и режет барана, а если его нет, они пиво сами находят.

— А барана?

— Нет, живность они не трогают. Мало ли, может, этот баран самый ценный, какой-нибудь особой породы… Вообще такие накладки редко случаются, обычно они подгадывают так, чтобы хозяева дома были. Так оно всем спокойнее.