Повелитель бурь

Быстро выхватив короткий меч, стражник попытался парировать второй удар альбиноса Лезвие «Повелителя Бурь», волшебного оружия, наделенного, казалось, своей жизнью, вошло в твердую сталь, как нож входит в масло. Посыпались искры. Звон металла о металл эхом пронесся по коридору, и Эльрик проклял судьбу, которая спасла евнуха от быстрой смерти. Прикусив губу, альбинос бросился в атаку.

Черный свет струился по огромному мечу, казавшемуся игрушкой в руках Эльрика. Стражник смутно видел лицо своего противника; лишь на мгновенье ему показалось, что он узнал знакомые черты, а затем голова его раскололась от нестерпимой боли. Он понял, что сейчас умрет, и смирился с этим, потому что все евнухи по природе своей фаталисты.

Поставив ногу на жирный живот трупа, Эльрик вытащил меч из черепа, вытер окровавленное, испачканное мозгами лезвие о плащ своей жертвы. С лестницы доносился топот бегущих солдат. Предусмотрительный Худоба скрылся. Эльрик открыл дверь и вошел в комнату, освещенную двумя свечами, стоявшими у изголовья большой кровати, устланной шелками, на которой лежала девушка с волосами цвета воронова крыла.

Губы альбиноса задрожали, из его странных красных глаз потекли слезы. Дрожащими руками он вложил меч в ножны, запер дверь, подошел к кровати, встал перед спящей девушкой на колени. Ее лицо, с чертами такими же тонкими, как у Эльрика, поражало необыкновенной, изысканной красотой. Девушка тяжело дышала во сне, вызванном не усталостью, а заклинаниями ее родного брата Йиркана.

Эльрик осторожно взял ее руку, поднес к губам, поцеловал.

— Каймориль! — прошептал он, вкладывая в это слово всю свою душу. — Проснись, Каймориль!

Девушка даже не пошевелилась; дыхание ее оставалось таким же тяжелым.

Красные глаза Эльрика зажглись ненавистью, лицо перекосилось от обуревавших его чувств. Он сжал безжизненную нежную руку, с трудом заставил себя расслабиться, понимая, что может сломать девушке пальцы.

Солдат колотил в дверь кулаками, громко крича.

Эльрик положил руку Каймориль на ее упругую девичью грудь, встал с колен, непонимающим взглядом уставился на дверь.

— Что здесь происходит? — послышался холодный, надменный голос. — Неужели кто-то осмелился потревожить сон моей бедной сестры?

— Йиркан, сатанинское отродье, — пробормотал Эльрик себе под нос.

Солдат начал давать какие-то путаные объяснения; Йиркан, не дослушав, громко крикнул:

— Кто бы ты ни был, ты умрешь тысячью смертей, когда тебя поймают. Убежать ты не можешь. Если же хоть один волосок упал с головы моей сестры, если ты причинил ей малейший вред, я обещаю, что ты никогда не умрешь, но денно и нощно будешь молить своих богов о смерти!

— Йиркан, презренный болтун, как можешь ты грозить тому, кто не хуже тебя разбирается в черной магии? Это говорю я, Эльрик, твой законный повелитель и господин! Убирайся в крысиную дыру, из которой пришел, прежде чем я призову темные силы, которые сотрут тебя в порошок!

Йиркан неуверенно рассмеялся.

— Значит, ты вернулся, чтобы вновь попытаться разбудить мою сестру, Эльрик? У тебя ничего не выйдет, потому что я один могу снять с нее заклятье. Если ты хоть что-нибудь предпримешь сам, она умрет, и душа ее будет обречена на вечные муки, после чего ты сможешь с нею соединиться!

— Ты — грязный ублюдок, Йиркан! И тебе придется горько пожалеть о своем заклятье, прежде чем твои дни будут сочтены. А если тебе кажется, что сонное зелье заставит нас с Каймориль разлюбить друг друга, ты еще больший дурак, чем я думал! Клянусь шестью грудями Арнары, это ты умрешь тысячью смертей и будешь молить богов о пощаде!

— Хватит! — воскликнул Йиркан. — Солдаты! Я приказываю вам сломать дверь и взять этого мерзавца живым! Эльрик, выслушай теперь в чем я тебе клянусь: никогда в жизни ты не займешь Рубиновый Трон и не соединишься с Каймориль. Воспользуйся оставшимися у тебя минутами свободы, как хочешь, потому что скоро ты будешь ползать передо мной на коленях, испытывая такие душевные муки, каких не знал еще ни один смертный!

Не обращая внимания на угрозы Йиркана, Эльрик посмотрел на единственное окно в комнате. Оно было достаточно большим, чтобы человек мог в него протиснуться. Наклонившись, альбинос поцеловал Каймориль в губы, подошел к двери, снял засов.

Солдат, изо всех сил ударивший в дверь плечом, влетел в комнату, растянулся на полу. Выхватывая меч из ножен, Эльрик поднял его высоко над головой, резко опустил. Голова солдата скатилась с плеч; альбинос закричал протяжным низким голосом;

— Ариох! Ариох! Я дарю тебе кровь и души! Помоги мне! Я дарю тебе этого человека, могущественный Повелитель Хаоса! Не оставь своего слугу, Эльрика из Мельнибонэ!

В комнату ворвались три воина. Черное лезвие мелькнуло, снесло одному из них половину лица.

— Ариох! Властелин Тьмы! Я дарю тебе кровь и души! Помоги мне, нечистый!