Повелитель четверга. Записки эмигранта

Публику в масках, праздно слоняющуюся по фойе, я рассматривать не стал, прошмыгнул в зал и начал искать свое место. Странно, но в моем билете не был указан ряд, только место. Место 35. Но ни в одном ряду не было места 35. Что за наваждение!

Подошел к тетке, которая раздавала программки, рыхлой и старой, в сиреневом парике и с лиловыми ногтями, сунул ей билет. Она посмотрела на него своими выпученными бесцветными глазами и почему-то встревожилась. Показала скверные зубы и пролаяла: «Видите ли, гражданин, это место особое!»

– Как это так, особое?

– Особое. Оно… лежачее.

– Как так лежачее?

– А вот так. Вон, видите, в центре зала, прямо у сцены,  – кровать двуспальная. Подушки пунцовые. Одеяло синее. Там ваше место.

– Извините, а другого места у вас для меня нет? Я не гордый, могу и на галерке посидеть.

Дама обиделась.

– У нас только партер. От кресла до кресла – два метра, как и положено. Только одно исключение есть – два лежачих места для супружеской пары. Не понимаю, почему вы от своего счастья отказываетесь. Вот, посмотрите, на вашем билете, внизу, маленьким шрифтом написано – лежачее. Идите, ложитесь и слушайте прекрасную музыку. И обнимайте жену. Или сейчас же покиньте театр. Я вызову охрану.

– Не надо…

Пока шел к проклятой кровати, мне казалось, что все на меня смотрят, пальцами показывают и злобно шушукаются. Сгорая от стыда, присел на одеяло. Как бедный родственник. Думал, вот представление начнется, я встану потихоньку и в полутьме займу свободное кресло. Кто-нибудь опоздает. Дирекция часто держит бронь до последнего…

Ко мне подошли четыре вооруженных охранника. Четыре! Один из них, седой и важный как Бисмарк, провозгласил: «На кровати нельзя сидеть, уважаемый. У вас место лежачее. Повторяю, лежачее. Понятно? Вы должны раздеться и лечь под одеяло. И поживее, пожалуйста, представление начнется через три минуты».

Пожилой озабоченно посмотрел на свои серебряные карманные часы с выгравированным на крышке святым Георгием, убивающим змия. Постучал толстым ногтем по металлической спинке кровати.

– Или вы хотите, чтобы мы вас насильно раздели?

Он не шутил.

Я скинул с себя одежду и влез под одеяло. Охранники ушли, прихватив с собой мои вещи. Тут свет в зале погас.

На сцену вышли старый аккомпаниатор, похожий на Артура Рубинштейна, и певица, вылитая Анна Нетребко. Аккомпаниатор, распустив фалды фрака, сел на табурет. Его голая задница беспокойно заерзала. Певица оперлась правой рукой о рояль, левую прижала к напудренной, вывалившейся из платья груди, глубоко вздохнула и запела арию Царицы Ночи из «Волшебной флейты». Эту, гневную. В которой Царица Ночи убеждает Памину зарезать Зорастро.

Певица пела и смотрела вверх. Большие ее груди болтались вправо и влево. Аккомпаниатор ёрзал обнаженным задом по табурету.

…

Рядом со мной под одеялом лежала женщина. Лет сорока пяти. Похожая на ту, что споткнулась…

Она дрожала и прижималась ко мне.

Я обнял ее и осторожно приласкал.

Зал неожиданно зааплодировал. Я думал, публика аплодирует певице. Поднял голову, но ни рояля, ни аккомпаниатора, ни певицы на сцене не было.

Вокруг нашей кровати стояли те же юноши, которые преследовали и били старых мужчин во время Большого гона. Все они держали в руках палки.

Я почувствовал боль только от первых пяти или шести ударов…

Исповедь наёмного убийцы

1

Мне повезло, высоченная ель упала и своей хлипкой верхушкой врезалась в стену.

Я прошел по ее стволу к стене, расставив руки, как канатоходец.

А в конце подтянулся и вскарабкался на стену, оказавшуюся довольно широкой. По ней можно было ходить.

Раньше я предполагал, что стена поддерживает что-то вроде стеклянного или энергетического купола. Оказалось – там была установлена колючая проволока под током. Установлена так, чтобы никто извне не смог через нее перелезть. Кто-то охранял меня… от кого? От чего?

И проволока и крепления, на которых она была подвешена, поржавели от времени. Кое-где крепления сломались, а проволока висела на другой стороне стены как гирлянда.

Что дальше?

Протрусил по стене чуть ли ни милю… искал подходящее для спуска место.

Жадно смотрел на ту сторону. Там рос обычный смешанный лес. От него веяло свежестью, он хорошо пах. Кажется, я даже видел маленькое стадо пятиногих антилоп… не похожего на себя зайца… и треххвостых ласточек с белыми колечками на спинках.

Заяц нагло мне подмигнул. Не поверил своим глазам.

Наконец… дотянулся до ветки растущего недалеко от стены бука, повис на ней, рискуя сорваться, перебирая руками, добрался до ствола, обхватил его и потихоньку спустился.

Ура, я на свободе!

Ушел поскорее от стены.

О том, что я пережил там, в западне – старался не думать. Не пытался даже объяснить себе то, что со мной случилось. Кому это надо?

Хотел выйти на дорогу, поймать попутку, доехать до какого-нибудь города… а дальше? А дальше… постараться как-то добраться до моей конуры в предместье Далласа. Там в надежном тайнике есть деньги. Много денег. Если нашу трехэтажную коробку на 120 квартир конечно еще не снесли…