Повелитель драконов (СИ)

— Отравлено или нет, нам надо восстановить силы. — Мы принялись за трапезу. Похлебка оказалась не столь противной на вкус, чего нельзя было сказать о ее запахе (хотя это мог быть и запах из отхожего места где-то в углу камеры). Закончив с похлебкой, Дерек принялся расхаживать по камере.

— Причин держать нас тут много, — размышлял он. — Но король этого захотел или нет? Как считаешь? Я думаю, что он, прежде всего, захотел бы встретиться с нами, а только потом кидать в темницу. Если все, что я слышал о короле Гилгаре, правдиво.

— Пока сложно понять. У лорда-управителя Сонраза есть особые права, которыми он не чурается пользоваться. Возможно, это его прихоть, а может и Гилгар решил подержать нас взаперти. В любом случае, пока нам остается ждать.

— Мы бы могли уже быть в Южном море… — по голосу было понятно, что Дерек рассержен.

— Мне эта… «задержка» нравится не больше, чем тебе. Нам еще неизвестно сколько предстоит блуждать по пескам Саургана… Но с другой стороны это шанс побеседовать с королем.

— Хм… — задумался он.

Когда боль от удара по голове утихла, мне удалось вздремнуть. Дерек все не унимался: то бродил по камере, то вертелся на тюфяке.

Стражники вернулись спустя какое-то время. В тщетных попытках добиться от них хоть пары слов, я расспрашивал их по поводу того, когда нас выпустят. Талк снова поставил поднос с мисками, хлебом и на сей раз стаканами. Они ушли, забрав с собой свет от факела и позволив темноте снова объять все вокруг. Так в сырости и мраке, мы отведали тюремной перловки и кислой воды.

Во мраке время тянулось медленно, казалось, что оно вовсе не движется. Но его ход восстанавливался, когда стражники приносили еду, а вместе с тем свет. Стража приходила еще четыре раза. Я прикинул, что они приходили на рассвете и вечером. Тогда выходило, что нас уже продержали в казематах три дня, во всяком случае с того момента как мы пришли в себя.

Время мы коротали в тишине. Когда же это становилось невыносимо, разговаривали, строили планы. Один раз ни с того, ни с сего Дерек решил пофилософствовать. Я отметил, что он мог бы подискутировать с самим Алдреном. Так и проходили эти промежутки времени между приходом стражников.

И вот, когда спустя последнее их посещение нам удалось и поспать и побеседовать, у дверей камеры снова закопошились. Дверь распахнулась и свет, такой чуждый и столь же желанный после этого мрака, заполонил камеру.

— Выходите, — прозвучал голос, — по одному.

Вперед вышел Дерек, за ним я. На сей раз, стражей было трое.

— Руки, — произнес один из них. Мы покорно выставили руки вперед и двое других надели на нас кандалы.

Когда за нами закрыли камеру, нас повели по узкому коридору, вдоль множества темных камер. Впереди шел стражник с факелом и освещал всем путь. В коридоре стенания стали громче, но теперь отчетливо становилось ясно, что пленников было не столь много, как казалось нам, когда мы были в камере.

Мы поднялись по винтовой лестнице на два пролета. Темница, судя по слухам, уходила глубоко под холм Тимин, на котором возвышался дворец, и никто, кроме служащих тут тюремщиков, не знал сколь глубоко находятся камеры.

От лестницы нас снова повели по коридорам. Помещений тут было меньше по сравнению с нижними уровнями. Тут по коридору прокатился душераздирающий вопль, переросший в рыдания. Вскоре ведущая нас процессия остановилась подле дверей. Стражник стал открывать ее, я в это время осматривался и заметил раскрытую камеру. Нет, пыточную. В просторном помещении стоял стол, за которым сидел побледневший талк, привязанный к стулу ремнями. Именно он кричал. А причиной тому, как было видно по свежей крови на столе, стал отрезанный палец. Другой талк, в сером камзоле, расхаживал по камере. Он не сразу заметил, что дверь отворена и в нее кто-то смотрит. Но как только обратил на это внимание, он спешно закрыл дверь, наградив меня презрительным взглядом.

Нас ввели в такое же просторное помещение, освещенное множеством факелов. В его центре стоял стол и три стула. Стражники усадили нас на стулья, и вышли из комнаты, не проронив ни слова. Я осмотрелся. Выход отсюда был только один — дверь, через которую нас ввели. По крайней мере, видимых для глаза. Пульсирующая боль в висках не оставила меня и тут, что говорило о том, что и здесь все еще присутствуют чары блокирующие магию.

— Первым говорить буду я, — предупредил я Дерека.

Дерек молча кивнул головой.

— Тогда постарайся договориться, чтобы нас отпустили, — добавил он.

— О, не переживайте об этом, — раздался за спиной приятный на слух голос. От неожиданности мы повернули головы к дверям. Но там никого не было.

— Достопочтенный архимаг и elai'raess, кого вы там ищите? — вновь раздался тот же голос уже совсем рядом. Мы развернулись обратно, и у стола бесшумно расхаживал талк в сером кожаном камзоле. На лице с характерными острыми чертами была довольная ухмылка. — Вот вы меня и нашли! — объявил он. — Позвольте представиться. Мастер Ардэл Дрендар иир Индалир.

— Мастер Дрендар, по какому праву вы смеете удерживать нас тут? — начал я.