Повелитель душ

– В море Меррилл видит воплощение женского начала. Это женщина-мать, дарящая жизнь и отнимающая волю. Мать, которая вскармливает тело и поглощает душу… В основе его специфической патологии лежит ненависть к собственной матери. Она была очень требовательной и властной. Она воспитывала Грега в строгости и подавляла его волю, но в то же время – заботилась о нем и работала, не жалея сил, ради благополучия своего сына… Именно поэтому море играет такую важную роль в фантазиях Меррилла: он считает, что если проведет со своей умирающей жертвой последний час, в то время как вокруг них все выше поднимаются волны прилива, это соединит их, и ее душа навсегда будет принадлежать только ему.

– Он действительно в это верит? – спросил Джон. – Может быть, это просто метафора? Или выдумка? Может быть, он просто пудрит нам мозги исключительно для своего удовольствия?

– О, нет, это исключено, – со снисходительной улыбкой ответил доктор Беквит. – Ни один пациент не в состоянии мне запудрить, как вы говорите, мозги.

– Простите, – сказал Джон. – Я должен был говорить за себя. Но, к сожалению, в моей практике были случаи, когда я безусловно верил своему клиенту, а потом оказывалось, что все рассказанное им – ложь.

Беквит покачал головой.

– В этом Меррилл не может лгать – для него это слишком важно. Он испытывает потребность в доминировании над женщинами, подчинении их своей воле: он увозит их на машине, затыкает им рот, насилует их и потом медленно убивает…

– Перерезав горло и оставляя умирать в волноломе во время прилива… – произнес Джон и содрогнулся, представив на месте одной из жертв Виллу – истекающую кровью, захлебывающуюся водой, обезумевшую от ужаса и отчаяния. Ему страшно было даже представить, что было бы с Кейт, если бы она услышала этот разговор.

– Да. Он считает море – мать – своим сообщником. И, хотя он упорно отрицает это, ему необходимо ее «одобрение». Она помогает ему убивать: решающий «удар» наносит всегда она.

– Меррилл очень проницателен, – сказал Джон, отгоняя от себя мысли о Кейт. – Он догадался, что его парафилия представляет собой еще не описанное расстройство, и вы хотите, основываясь на его случае, сформулировать новый диагноз. Он говорит, что вы считаете его «поработителем душ» – человеком, превращающим своих жертв в зомби.

Доктор загадочно улыбнулся. Вероятно, он, как и многие психиатры, любил черный юмор.

– Мне жаль разочаровывать нашего клиента, но, в действительности, он вовсе не первый. Его уже опередил Дамер, тоже пытавшийся превращать своих жертв в зомби… Однако Грегу не стоит расстраиваться, его случай тоже по-своему уникален. Знаете, чем он показался мне интересен? Тем, что, испытывая потребность в безусловном доминировании над женщинами, Меррилл продолжает подсознательно подчиняться неограниченной власти матери, символом которой для него является…

– Море, – сказал Джон. – Вода прилива.

– Совершенно верно.

Джон посмотрел на часы. На этот день у него было запланировано много дел, и, кроме того, он собирался отправиться на велосипедную прогулку с Мэгги.

– Итак, – произнес Джон, чтобы подвести итог их разговору, – на следующем слушании я смогу опираться в своей защите на ваше заключение о серьезном психическом расстройстве Меррилла. Насколько я понял, его можно признать ограниченно вменяемым.

– Именно так.

– Спасибо, доктор.

Пожав друг другу руки, они попрощались, и Джон вышел из кабинета. Спустившись на лифте и направившись к своей машине, припаркованной на Тайер-стрит, он не переставал думать о только что состоявшемся разговоре. Доктор Беквит был настоящим врачом и ученым: он хотел помогать людям, изучая их, проникая в самые глубины их психики. Ему очень важно было понять Меррилла и помочь ему. Пациент для доктора Беквита всегда был превыше всего.

Раньше у Джона тоже так было с его клиентами. Пока не появилась Кейт.

С тех пор, как он увидел ее горько рыдающей на автостоянке в Фэрхейвене, внутри него что-то перевернулось. Человек в его душе стал побеждать адвоката.

Слушая, что доктор Беквит говорил о Меррилле, Джон испытывал теперь лишь отвращение и даже ненависть. Ему очень трудно было смотреть на своего клиента, как прежде, хладнокровным взглядом профессионального адвоката, ясно понимающего, что правосудие – это сфера, где нет места эмоциям.

Взявшись за дело Грега Меррилла, Джон много времени посвятил тому, чтобы побольше узнать о его жертвах и реально представить их – молодых, только начинающих жить, полных надежд и строивших планы на будущее. У всех этих девушек были родные и близкие – люди, для которых их гибель стала настоящей трагедией. Он видел их на суде и чувствовал, что они ненавидят его за то, что он защищает убийцу.

Джон знал имена жертв и часто повторял их про себя, как заклинание. Однако он не знал близко никого из их родственников. Они не разрывали ему сердце своими слезами, не смотрели на него умоляющими, полными отчаяния глазами, проникающими в самую душу. Никого из них он не держал в своих объятиях на холодном ноябрьском ветру. Никто из них не был ему так дорог, как теперь Кейт.