Повелитель душ

– Конечно, работы много, – вздохнул доктор Беквит. – Но когда меня просят провести экспертизу, я просто не могу отказать. Ведь все преступники – в том числе насильники и маньяки – тоже нуждаются в помощи. А кто еще может помочь им, если не мы с вами? Наше общество жаждет лишь одного: всех их запрятать в тюрьму. Но ведь они тоже люди. Я давно занимаюсь изучением парафилий. Это моя специализация, дело всей моей жизни. И я уверен, что этим людям действительно можно помочь.

Джон кивнул, и доктор рассмеялся.

– Впрочем, зачем я вам все это говорю – вы и так это прекрасно знаете… Пойдемте лучше я покажу вам, что у нас здесь появилось нового. Сейчас наша клиника получает неплохое финансирование, так что со времени вашего последнего визита у нас произошли значительные изменения. Вы ведь были у нас довольно давно?

Джон, вспоминая, наморщил лоб.

– Около трех лет назад. Мы тогда работали по делу Калеба Дженкинса.

– Ну, в то время у нас почти ничего и не было. Но зато сейчас вы увидите много интересного. Кстати, как поживает Калеб?

– Его мать говорит, что у него все хорошо, работает вместе с отцом.

Доктор удовлетворенно кивнул.

– Ну, вот и прекрасно. А ведь если бы мы не помогли ему, он мог бы попасть в тюрьму из-за глупой мальчишеской выходки. Я очень рад, что у него все в порядке, и он вернулся к нормальной жизни, как будто ничего и не было. Если бы все было так просто с другими моими пациентами…

Джон кивнул.

– Должен вам сказать, – продолжал доктор Беквит, – что теперешний наш клиент – в высшей степени сложный случай. К нему нужен совершенно особый подход… За эти месяцы, что я работаю с ним, я довольно хорошо его изучил.

– Спасибо. Вы не представляете, как я благодарен вам за участие в этом деле.

– Не стоит благодарности. Это я должен благодарить вас за столь интересного пациента. Не каждый день попадаются такие ценные экземпляры.

Джон не знал, что и сказать. Ему стало как-то не по себе, и никакие слова не шли на ум.

Клиника Беквита, существовавшая на федеральные и частные средства, занимала весь двадцатый этаж в высотном здании, принадлежащем университету. Из окон кабинетов и лабораторий клиники были хорошо видны старинные кирпичные здания колледжа, песочно-коричневые дома рыбаков на Фокс Пойнт и сверкающая вода залива Наррагансетт.

Доктор, знакомя Джона с новинками своей клиники, с гордостью показал ему видеозалы, комнаты для ролевых игр и прибор для измерения степени сексуального возбуждения. Наконец, они пришли в лабораторию, где стоял отвратительный запах протухшей рыбы.

– Что это? – недоуменно спросил Джон, почувствовав тошноту.

– О, это пахнет материалом, предназначенным для психотерапевтического сеанса, – с улыбкой ответил доктор Беквит. – Я широко использую для лечения своих пациентов метод негативных ассоциаций. Своими сеансами я стараюсь добиться того, чтобы сексуальные фантазии, связанные с насилием, ассоциировались у них с отвратительным запахом. Я подключаю пациента к прибору и прошу его рассказать о том, как он совершал насилие. Пациент начинает рассказывать, и прибор регистрирует степень его сексуального возбуждения. Когда возбуждение достигает апогея, я вытаскиваю протухшую рыбу, и ее запах разрушает все сексуальные ощущения.

– И что – это помогает?

– Это очень длительный процесс – он может растянуться на многие годы. Но иногда улучшение происходит прямо на глазах. У пациента перестает возникать эрекция при описании сцен насилия.

– Вот как…

– Понимаете, для этих людей (в основном это, конечно, мужчины) я – их последний шанс. Ко мне попадают люди, осужденные за половые преступления и направленные на принудительное лечение (в которое, кстати, они не очень-то верят). Тут и учителя, совращавшие своих учеников, и дантисты, пристававшие к пациенткам, и мужчины, осужденные за изнасилование…

– Да, знакомый мне контингент, – сухо сказал Джон. – И вы считаете, что можете им помочь?

– Да, я стараюсь перепрограммировать их сознание и подсознание, направить их фантазии в другое, более безобидное русло. Видите ли, сексуальная жизнь – очень сложный и многогранный феномен. Люди очень мало занимаются сексом в реальности. Намного больше времени занимают сексуальные фантазии, мысли, переживания… – именно они формируют сексуальное поведение человека. Патология возникает первоначально на подсознательном уровне. Потом она реализуется в фантазиях, зреет, развивается и, наконец, выходит наружу, проявляясь в определенных (часто – преступных) действиях. Разумеется, за всем этим стоит ни что иное, как либидо – мощное сексуальное влечение, заложенное в каждом из нас с рождения. Если бы его не было, то род человеческий давно уже прекратил бы свое существование.

– Я не думаю, что наших клиентов – насильников и убийц – сколько-нибудь волновала проблема продолжения рода, – заметил Джон.