Повелитель кланов

— В битве — да. В битве я убил бы своего врага, чтобы он больше не пришел убить меня. Но захотите вы принять меня к себе или нет, вы — мой народ. Нас слишком мало, чтобы убивать друг друга.

Искар как-то странно посмотрел на него, как будто ожидал, что он скажет что-то еще, потом продолжил:

— Твои причины ясны. Ты с честью победил троих наших лучших воинов. Ты прошел первое испытание.

«Первое?» — подумал Трэль, зажимая рукой все еще кровоточащий бок. У него зародилось подозрение, что, сколько бы «испытаний» он ни выдержал, ему не позволят увидеть Адского Вопля. Возможно, Адского Вопля вообще не существует.

Но в душе Трэль знал, что, даже если это так, он лучше погибнет здесь, чем вернется к жизни под каблуком Блэкмура.

— Каково следующее испытание? — тихо спросил он, отметив, что на них произвело впечатление его спокойствие.

— Испытание воли, — ответил Искар.

На его клыкастом лице мелькнула ухмылка. По его знаку из соседней пещеры вышел орк, на спине он нес нечто, что на первый взгляд казалось просто тяжелым мешком. Но когда он без всякой осторожности швырнул «мешок» на каменный пол, Трэль понял, что это был человеческий ребенок, мальчик, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту. Темные волосы мальчишки спутались сплошным колтуном. Там, где его бледную кожу не покрывала грязь, Трэль разглядел лиловые и голубоватые синяки. Его глаза, насыщенно-голубые, как у Трэля, были широко раскрыты от ужаса.

— Ты видишь, что это? — спросил Искар.

— Дитя. Человеческое дитя, — недоуменно ответил Трэль. Не станут же они требовать, чтобы он дрался с мальчиком!

— Это мальчик, мальчики вырастают в мужчин, убийц орков. Это наши естественные враги. Если ты действительно натерпелся достаточно издевательств и желаешь отомстить тем, кто сделал тебя рабом и даже имя тебе дал соответствующее, начни мстить прямо сейчас. Убей этого ребенка, пока он не вырос достаточно, чтобы убить тебя.

Глаза мальчика расширились еще больше, потому что Искар говорил на человеческом языке. Он отчаянно рванулся, из-под кляпа донеслись сдавленные звуки. Стоявший поблизости орк равнодушно пнул ребенка в живот. Мальчик согнулся пополам, тихо пискнув сквозь кляп.

Трэль в ужасе смотрел на все это. Конечно, все это несерьезно. Он повернулся к Искару, который смотрел на него, не мигая.

— Это не воин,- сказал Трэль.- И это нечестный поединок. Я думал, орки ценят свою честь.

— Мы ценим нашу честь, — подтвердил Искар. — Но ты видишь перед собой будущую угрозу. Защити свой народ.

— Он еще только ребенок! — вскричал Трэль. — Сейчас он никакой угрозы не представляет, и кто знает, кем он станет в будущем? Я вижу по его одежде, из какой он деревни. Там живут простые крестьяне. Они питаются тем, что выращивают сами, а их оружие предназначено для охоты на оленей и кроликов, а не на орков.

— Но велика вероятность того, что, если снова случится война, этот мальчик будет в первых рядах искать нашей крови и пронзит одного из нас копьем,- парировал Искар. — Ты хочешь видеть Адского Вопля или нет? Можешь быть уверен, что не уйдешь из пещеры живым, если не убьешь этого ребенка.

Мальчик беззвучно плакал. Трэль тут же вспомнил свое прощание с Таретой и то, что она рассказывала о слезах. Ее образ на мгновение заполнил его мысли. Потом он вспомнил о Сержанте. Вспомнил о том, как он опечалился, когда та девочка в деревне испугалась его.

А потом Трэль вспомнил красивое и высокомерное лицо Блэкмура и всех тех людей, которые презирали его и называли «чудовищем», «зеленошку-рым», а то и похуже.

Но ни одно из этих воспоминаний не могло оправдать хладнокровного убийства. Трэль принял решение. Он бросил топор на пол.

— Если в будущем этот мальчик поднимет на меня оружие, — заговорил он медленно, тщательно подбирая слова, — тогда я убью его на поле битвы. И это деяние принесет мне радость, потому что я буду знать, что сражаюсь за свободу моего народа. Но я не убью связанного ребенка, беспомощно лежащего передо мной, пусть даже он человек. И если это означает, что я никогда не увижу Адского Вопля, так тому и быть. Если это означает, что мне придется сразиться со всеми вами и пасть, ибо я один, а вас много, я скажу снова: так тому и быть. Я лучше умру, чем совершу столь жестокое и позорное деяние.

Трэль застыл в боевой стойке, ожидая нападения. Искар вздохнул.

— Жаль, — сказал он, — но ты сам выбрал свою судьбу.

Он поднял руку.

И тут холодный неподвижный воздух прорезал страшный крик. Он эхом отразился от каменных стен и еще долго гулял под гулкими сводами пещеры, пронизывая до самых костей и больно раня слух. Трэль отпрянул и втянул голову в плечи, спасаясь от ужасного звука. Звериная шкура, скрывавшая вход в одну из пещер, отлетела в сторону, и на свет вышел высокий орк с красными глазами. Трэль уже привык к внешности своего народа, но этот орк был совсем не похож на тех, кто встречался ему до сих пор.