Повелитель клонов

— Давай. И чем скорее, тем лучше. Я хочу знать, что он там прячет, и может ли это быть нам полезно.

Глава 14: Камбионы

Пока «Везалий» бесшумно мчался по обветшалому отрогу Паутины, Фабий наблюдал искаженную помехами пикт-передачу, где проносились сломанные рифы из чужеродной материи цвета кости и токсичные облака демонического вещества. Спустя мгновение в почерневших спиралевидных недрах раздался аварийный сигнал, рассеявший стаи и косяки нерожденных перед фрегатом. Время от времени границы поля Геллера поражали одно из этих скоплений невозможных извивающихся жизненных форм, и тогда демоны испарялись сотнями, к огромному удовольствию их более умных и проворных сородичей.

Оборонительные турели отслеживали отдаленные силуэты, такие же крупные, как у любого военного корабля, когда те пробирались через искривленный небосвод подпространства. Обитавшие в Паутине великаны, похоже, не намерены были показываться — по крайней мере, в данный момент. Поэтому звездолет пока что двигался к мерцающим вдалеке прямоугольным паутинным вратам без каких-либо происшествий, чему Фабий, запершийся в своей лаборатории, был несказанно рад.

Он стоял в третичном стратегериуме, расположенном в предкамере апотекариона, и, довольный, следил за продвижением судна. Столетия назад функции командной палубы втайне подчинили стратегериуму, что позволяло ему общаться с Вольвером и экипажем напрямую без необходимости терпеть присутствие Алкеникса или кого-то из его сторонников у себя за плечом. Что бы там себе ни возомнил префект, корабль по-прежнему принадлежал Фабию и только ему.

— Повернуть по часовой сенсорный комплекс на два градуса, — приказал он, коснувшись одного из голографических дисплеев, которые роились вокруг него, словно мухи.

— Широкий диапазон, — подтвердил монотонный голос сервитора, и подача сигнала возобновилась с добавлением еще одной проекции.

Несмотря на заверения Фабия, которыми тот стремился успокоить неподражаемого префекта, путешествие через эти разрушенные участки лабиринтного измерения было сопряжено с большим риском.

— Здесь водятся монстры, — пробормотал он, когда кормовой датчик «Везалия» обнаружил что-то массивное в близлежащих туннелях. Паутина затряслась, и рухнувшие обломки застучали о корпус корабля со звуком, похожим на отдаленный гром. Фабий отключил сигнализацию опасного сближения прежде, чем она оповестила бы обслугу командной палубы и надзирателей Алкеникса о том, что случилось неладное.

Когда незримый левиафан отступил вглубь подпространства, Фабий отметил время и место на грубом картографическом голоэкране, опоясывающем стены помещения. Ему казалось, что он — один из немногих за пределами общества альдари, кто умеет обращаться с Паутиной. И с каждым путешествием через ее колоссальные просторы он только преумножал свои знания. Придет день, и подпространство сможет стать для него надежным прибежищем. На этот случай он уже составил внушительный список изолированных ответвлений, где хватит места для размещения апотекариона, если вдруг что-то случится с базой на Уруме.

— Что они делают? — спросил Фулгрим, отвлекая его от расчетов. Клон присел на соседний диагностический стол и принялся разглядывать горстку пробирочников в углу лаборатории. Это был не первый и даже не пятидесятый вопрос, который он задал за часы, прошедшие после того, как он расправился с последним из тренировочных сервиторов. Его боевые навыки казались такими же инстинктивными, как и его фундамент знаний, и возвращались к нему быстрее с каждой минутой. Даже будучи юнцом… уже шестнадцати циклов, он был невероятно смертоносен.

— Собирают дыхательные аппараты, — ответил Фабий, посмотрев, как бледный мальчик наблюдает за мутантами. Вспомнив, какой урон тощие конечности примарха нанесли тяжело бронированным сервиторам, апотекарий невольно вздрогнул. Металл гнулся под стремительными ударами, а кибернетически модернизированные боевые системы были не в состоянии противостоять дикой свирепости. Неудивительно, что большинство примархов обрело абсолютную власть над родными планетами всего за несколько десятилетий. — Они делают свои собственные, хотя аппараты не нужны им вот уже несколько столетий. Подозреваю, это имеет какое-то культурное или религиозное значение.

— Но это ведь вы сотворили их.

— И что? — Фабий усмехнулся. — Для разумных видов вполне естественно выдумывать всякие небылицы для объяснения… буквально всего на свете. Некоторые, однако, по общему признанию, зашли на этом пути слишком далеко. Одним из ярких примеров являются арлекины. Они жили и умирали согласно сюжету историй, которые пытались рассказать.

Мысли о ксеносах непроизвольно заставили его проверить показания, струящиеся по гололитическим экранам, что парили перед ним. Периодические сканирования «Везалия» выдали немало странностей, но, насколько он мог судить, ничего, связанного с пришельцами.