Повелитель моря (СИ)

И почти сразу же из «вороньего гнезда» сообщили о возвращении последней из спасательных шлюпок, посланных Анри забрать с тонущего «Ньюбери» матросов. Ещё не стихли топоры мастеровых, исправлявших то, что можно было устранить своими силами, но матросы уже успели зашить погибших в саваны из старой парусины. Когда под авральный перезвон обеих корабельных колоколов и трели боцманских дудок весь экипаж, кроме тяжелораненых и часовых, выстроился на шкафуте для прощания с павшими, на палубу вышел адмирал. Он кратко поблагодарил отдавших жизни за Испанию, упомянув имена и тех, чьи тела море забрало ещё во время битвы. Обряд традиционно завершился общей молитвой, вести которую из-за отсутствия Антонио, добровольно возложившего на себя эту обязанность, пришлось самому Анри. Затем по его сигналу матросы, удерживавшие тела погибших сотоварищей на досках, положенных через планшир, приподняли края и под трель боцманской дудки парусиновые коконы соскользнули вниз. Вложенные в саваны ядра потащили тела в синюю бездну. Всколыхнувшаяся гладь вновь сомкнулась, приняв от людей очередную дань.

Надев шляпу, Анри кивнул дону Себастьяну и поднялся на шканцы.

Последние лучи уходящего за горизонт солнца опалили огнём медленно затягивавшие небо тучи. В быстро падавших сумерках Анри успел разглядеть в зрительную трубу отрешённые лица англичан, стоявших на шкафуте фрегата. Оголив головы, они продолжали глядеть туда, где «Ньюбери» медленно погружался в пучину. Вместе с темнотой на море опустилась тишина, нарушаемая лишь ударами волн и поскрипыванием дрейфующего судна.

— Сеньор Кристиан, — позвал Анри идальго де Брисуэлу, — ведите корабль в доки.

— Да, адмирал! — ответил лейтенант и, вернувшись к нактоузу, отдал приказ стоявшему на шкафуте боцману.

Заверещала боцманская дудка, и палуба опять ожила. Наблюдая за тем, как усилиями двух матросов разгорается огромный кормовой фонарь, Анри повернулся к дону Себастьяну:

— Докладывайте, капитан, сколько пленных подняли на борт.

— Много, адмирал, очень много. Баркасы «Ньюбери» успели обернуться дважды, доставив на берег лишь офицеров, канониров и часть солдат. К чести капитана «Льва», остававшихся солдат и мастеровых забрали на фрегат, остальные двести двадцать шесть человек у нас. Трюм переполнен пленными.

— Мы не звери, не имеющие души, капитан. Хоть они и вероотступники, они всё же люди. Я не мог оставить их на корм рыбам. Одно дело в бою, но они отдались милости победителя в надежде на спасение, и мы бы совершили грех, оставив их умирать, — голос адмирала бы тих и печален.

— Вы правы, друг мой. Сто раз правы! Господь благоволит милосердным! — перекрестился Себастьян. — Вот только куда прикажете мне их доставить? Городская тюрьма уже переполнена приватирами, а казематы форта, скорее всего, будут заполнены добравшимися до берега людьми с «Ньюбери».

— Раз уж Господь передал этих людей в мои руки, я не буду отдавать их городу, капитан, — засмотревшись на пробившуюся сквозь тучи сильно располневшую луну, сказал Анри. — Я хочу поручить их вместе с экипажем фрегата заботам сеньора Хакоба, как только он будет готов принять столько пленных. Белизу сейчас понадобится очень много камня, а мне — новые рабочие руки. Чёрные рабы слишком дороги, а налоги за батраков непомерно высоки.

Капитан-лейтенант понимающе кивнул.

— В таком случае они останутся на корабле под присмотром идальго Ботельи. Кстати, губернатор желал вас видеть, адмирал. Вы сразу к нему? — напомнил он Анри.

— Нет. Полагаю, он подождёт ещё немного, пока я себя в доме идальго Фернандеса в порядок приведу. Вы составите мне компанию на этот визит, капитан?

— Я считаю это своей обязанностью, адмирал, — в тихом голосе дона Себастьяна появилась привычная твёрдость.

— Тогда дайте мне три четверти часа, затем встретимся у ворот дворца, — предложил Анри.

— Как скажете, адмирал! — склонил голову дон Себастьян. — Возможно, за это время мне удастся найти капитана Энрике и узнать у него подробности боя у форта.

— Думаю, вам не придётся его искать, капитан. Или я плохо знаю старого морского волка, или же он уже ждёт нас на берегу, — улыбнулся Анри, предвкушая встречу со старым другом.

* * *

Не прошло и получаса, как «Победоносец» встал на рейд в доках. Анри, отдав идальго де Брисуэле распоряжения доставить всех раненых в госпиталь, пообещав прислать еду и воду, вместе с доном Себастьяном спустился в шлюпку и отправился на берег.

Анри действительно хорошо знал своего старого друга. Как только шлюпка причалила, крепкие руки Энрике подхватили его и, вытащив на доски мола, сжали в сильном объятии.

— Рад тебя видеть, ми альмиранте! — отпуская друга, смутился порывом нахлынувших чувств старый креол. — И вас тоже, дон Себастьян, — добавил он, увидев выбравшегося из шлюпки капитан-лейтенанта.

— Ты зачем «Победоносец» на «Чайку» променял? — не удержался от упрёка Анри.

Ничуть не удивлённый таким приветствием, Энрике, увлекая альмиранте на берег, искренне возмутился: