Повелитель моря (СИ)

— Ваше пикадильо, сеньоры! — известил трактирщик и принялся расставлять тарелки с едой перед Анри, доном Себастьяном и Густафом.

— Вы умеете вовремя появиться, менеер Верн! — зазвенел весёлый голос навигатора.

— А вы что, давно ждёте? — поглядев по очереди на Густафа и дона Себастьяна, спросил Анри.

— Не то, чтобы очень, но я уже успел выпить две картийи[52] пива, — улыбнулся Густаф.

Дон Себастьян пожал плечами и передав Анри одну из лежавших в центре стола деревянных ложек, сказал:

— Я не успел даже выпить своё вино.

Анри едва попробовал свою еду, как пятнадцатилетняя дочь сеньора Сандро принесла кувшин с вином и деревянный кубок. Всегда весёлая черноволосая сеньорита Лусия, сверкая большими жгучими глазами, налила вина, не забыв при этом показать симпатичному сеньору торговцу ямочки на своих румяных щёчках. Долив вина и дону Себастьяну, девушка грациозно удалилась.

Набирая ложкой очередную порцию густого наваристого супа, Анри незаметно наблюдал за сидевшим почти напротив Густафом. Голландский навигатор был его ровесником, но выглядел моложе своих лет. Его длинные слегка курчавившиеся некогда тёмно-русые волосы яркое карибское солнце сделало золотистыми, а вытянутое худощавое лицо украсило веснушками, придавшими Густафу налёт юношеской невинности. Этот эффект усиливался чистым взглядом голубых глаз и стыдливым румянцем, мгновенно заливавшим бледное лицо навигатора по поводу и даже без оного.

Фраза голландца о том, что Анри всегда появляется вовремя, напомнила момент их первой встречи.

Это было года три назад. Анри тогда вышел с Кюрасао и направлялся в Сантьяго-де-Куба. Когда на левом траверзе[53] появилась Аруба, была ночь. Луна лишь изредка пробивалась сквозь плотные облака. Победоносная армада шла галфвинд[54] кильватерным строем при порывистом ветре. Вперёдсмотрящие пялили глаза в темноту и старались разглядеть хоть что-нибудь в те краткие мгновения, когда бледный лунный свет падал на неспокойное море. При очередном просвете с «вороньего гнезда[55]» донеслось: «Паруса по правому борту!».

Анри приказал армаде лечь в дрейф. Зазвенел заливисто корабельный колокол, созывая на шкафут матросов и посылая сигнал тревоги солдатам и канонирам. Босые ноги застучали по палубам и вот уже одни матросы полезли по вантам, другие взялись за шкоты, а третьи зажгли кормовые сигнальные фонари для передачи приказа командующего идущим следом кораблям.

Наверное, Луне стало интересно что происходит внизу, и она, протиснувшись сквозь облака, правым боком нарисовала в море полоску света и с любопытством глянула вниз. Этого оказалось достаточным, чтобы два английских фрегата увидели остановившиеся в ожидании военные корабли под испанскими флагами и начали поворот оверштаг. В этот момент марсовой закричал: «Человек за бортом!». Анри приказал спустить одну из спасательных шлюпок и внимательно всмотрелся в зыбкую лунную дорожку. В слабом свете неполной Луны в тубусе зрительной трубы чья-то отчаянная голова то появлялась над волной, то опять исчезала. Кто-то явно из последних сил отчаянно боролся со стихией за свою жизнь.

Когда шлюпка вернулась, на «Победоносец» втащили полуживого молодого человека, которого тут же взял под свою опеку доктор Эрнандес. Утром отдохнувший и переодетый в сухое спасённый предстал перед внимательным взором адмирала и рассказал свою грустную, но, увы, такую типичную для английских моряков историю…