Повелитель Песков

Он все что-то говорил, удивленно и растеряно, как бы извиняясь, но я не слушал. Я нащупал кончиком указательного пальца корешок, и боль отступила.

— Здравствуя, друг. — прошептал мне разум Тенериса, в котором теперь были объединены Алексис, Пэлл и Антон.

— Мне не справиться без твоей помощи, друг. — мысленно обратился я за помощью к нему.

— А мне не справиться с ним без твоей, — ответил он.

— Тогда давай поможем этому старику встретить его смерть, — уже в голос произнес я, и заметил, что хватка Миррилиуса на секунду ослабела.

В этот же миг из-под его ног вырвались корни Тенериса, с ужасающей скоростью обвивающие тело старика с ног до головы. Он выронил свою трость, и в этот момент у меня получилось сделать свое тело песчаным. Без, уже, казалось бы, привычной боли мир вновь обрел краски.

Я с ненавистью посмотрел на того человека, который подарил мне новую жизнь, и который предательски хотел забрать ее назад после того, как я полюбил каждую клеточку этого мира. Корни с силой стягивали его тело. Руки, прижатые к телу, выпустили трость, и я мигом погрузил ее в песок, от него подальше.

— Ты не можешь этого сделать, мальчик — спокойно произнес Миррилиус, — ни у кого не получалось, и ты не сможешь. А если сможешь, то для тебя я приготовил подарок. — добавил он. — Поищешь ее немного, если конечно когда-нибудь найдешь, — закончив, предательски улыбнулся он.

Я поднял пески в вихрь, и закружился около него, не решаясь сделать то, что уже пришло в голову, однако с каждой секундой промедления в моей голове громом отдавались его слова «Поищешь ее немного» …он говорил про Анику.

Выждав еще мгновение, я поймал момент, когда Миррилиус из-за давления корней открыл рот, чтобы вздохнуть в себя побольше воздуха, но он вздохнул не воздух. Я направил в его открытый рот, который ранее блистал язвами, лестью, угрозами, песчаный вихрь, и с удивлением заметил, как округлились его глаза. Он закашлялся, пытаясь выкашлять песок, оседающий в его легких, однако после каждого кашля он вновь и вновь делал вдох новой порции песка, который плавно заполнял его легкие. Я не испытывал наслаждения, убивая его. Хотя нет, небольшое все же испытывал. Однако это он напал на меня, и, если бы я не сопротивлялся бы, меня не стало бы.

За секунду до того, как умереть, Миррилиус взглянул на меня, однако этот взгляд для меня был не знаком. В нем не осталось и капли былой уверенности, ощущения, что у этого человека все под контролем. В этом взгляде был лишь страх, и боялся Миррилиус одного — смерти.

***

Не знаю, удалось ли мне его одолеть или нет, однако, как только его глаза остекленели, а тело перестало биться в судорогах удушения, тело его скрылось под толщей песка, направляемого мной. Я стал этим островом, этой планетой. В объединенном сознании Тенериса мне помогали Алексис, Антон и Пэлл, которые также, как и я осознавали, что с исчезновением данной планеты исчезнем и мы сами.

Я осмотрелся. Ветер стих. Морская гладь отражала яркие лучи по-прежнему летнего солнца. Интересно, бывает ли тут другое время года? Песок волнистыми барханами укрывал морской берег, всем своим видом напоминая недавнее сражение планеты с непонятно кем. Я не знал, вернется ли он, однако догадывался, что после того, как он получил крепкий неожиданный ответ — в покое он меня не оставит. А вместе со мной на всякий случай уничтожит и этот полюбившийся мне остров.

Переведя взгляд с моря на отдаленную деревню, я вспомнил о угрозе старика. Я не знал наверняка, в его ли власти было что-либо сделать с Аникой, однако мне хотелось бы, чтобы его слова были блефом. Предсмертным блефом, сказанным с надеждой лишь на одно — выжить любой ценой. Быстрым шагом я направился в сторону деревни.

После битвы на море, в деревне стало непривычно тихо. Детский смех уже не раздавался то здесь, то там. Девушки, ранее ходившие с надменной улыбкой превосходства, уже не были так надменны и практически не улыбались. Кира заняла шатер Эллирии и теперь считалась занявшей ее место по семейному родству. После смерти провидицы я принес ей медальон повелителя, который с тех пор не одевал. Он слишком ясно напоминал мне о ней, взрослой, но еще по юному красивой, сильной и мудрой женщине.

Подойдя к деревне, меня никто не встречал. Почему-то вспомнился день, когда я впервые появился на этом острове. Тогда мне на встречу вышли Аника и Кира в своих странных костюмах из листьев Тенериса, с копьями наперевес, которые никак не гармонировали с их красотой и обаянием. Они тогда провели меня через деревню, такую оживленную, наполненную жителями, никогда не видевшими иноземца. Дети играли около шатров, черноволосые красавицы сверлили меня взглядом, а парни атлеты провожали подозрительным взглядом.

Подойдя к импровизированному забору из стволов Тенериса, я вспомнил, как меня поразила его серая кожа кора и всплывшие внутри нее глаза. Я дотронулся до него и ощутил приятное тепло. Как и тогда, стволы разошлись и впустили меня.