Повелитель стали

Тиландер через две недели представил мне скелет будущего судна: шпангоуты были связаны между собой по внутренней стороне балками, образуя прочный скелет. Мачта ещё не была установлена, хотя паз под нее в киле был вырублен. Три дня до этого мы потеряли на разборе самолета. Кроме себя и американцев, привлек к разбору Рага и Бара. Снятые крыльевые пулеметы ушли в мою спальню, где уже лежали ранее снятые надфюзеляжный и подфюзеляжный.

С учетом двух винтовок Рейзинга, пистолета Босси, моего пистолета ТП-82 у меня собрался внушительный арсенал. Одного огнестрельного оружия хватило бы, чтобы захватить все побережье Средиземного моря на сотни и сотни километров. Но я боялся, что понадеявшись на него, мы забросим совершенствование арбалетов, луков, холодного оружия и доспехов.

Ни я, ни американцы не смели замахнуться на создание огнестрела. Эту возможность мы обсуждали всего один раз и пришли к выводу, что наших знаний и возможностей катастрофически недостаточно. Таким образом, утопическая идея создания огнестрельного оружия была отложена в очень далекий и долгий ящик. Имеющееся оружие мы дважды смазывали, после чего я закатывал его в шкуру медведя, которая так и не украсила трон по причине его отсутствия. К шкуре было запрещено прикасаться постороннему, под страхом смертной казни. С собой я чаще брал пистолет Босси — патронов на него было больше и он был компактнее.

Прошел месяц с начала стройки «Акулы»: позавчера, судно с наполовину обитыми бортами, спустили на воду. Течь появилась почти сразу, но Тиландер меня успокоил, сказав, что это неизбежно. Как только дерево размокнет, течь уменьшится. Потом остов корабля снова вытащат на док и просмолят, обильно затыкая пазы между досками просмолённой веревкой. И так несколько раз, пока дерево не перестанет пропускать воду. Тиландер огорчил меня еще раз, сказав, что все древние суда текли и из них периодически вычерпывали воду. Мне пришла в голову идея, решил поделиться с Тиландером:

— Герман, у меня есть парашюты, нет, не такие как у вас, а гораздо прочнее и плотнее. Ткань водонепроницаемая. Если покрыть подводную часть днища смолой и обклеить тканью парашюта, трюм должен оставаться сухим.

— Простите сэр, как может ткань не пропускать воду вообще? — американец смотрел недоверчиво. Захотелось приколоться, с самым серьезным видом поясняю:

— После Второй Мировой войны, Советский Союз сделал технологический рывок, оставив далеко позади и США, и весь мир. У нас, Герман, сейчас дороги по всей стране подогреваемые: зимой снег тает там за минуты и сразу сухо. А водонепроницаемая ткань — это вообще пустяк. Все зажиточные американцы рвутся жить в России, держат деньги в наших банках и дети ваших чиновников учатся у нас.

— Сэр, вы это серьезно? — Тиландер даже побледнел. Еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, пошел за парашютом. Но даже уходя, услышал вопрос американца, заданный самому себе: «А зачем мне в такую Америку возвращаться, если там даже ткань не могут сделать как в Советах…»

Глава 14. Дромадерская кавалерия

Взрослых верблюдов у меня было двадцать, еще восемь верблюжат. Верблюжат оказалось по числу самок, остальные двенадцать взрослых были самцами. Канк продолжал объезжать верблюдов вместе с воинами. Проблема была в том, что не хватало удил. Пришлось даже Уильяму поручить, чтобы повременил с доспехами и срочно изготовил удила вместе с Рамом. Мне не терпелось нанести визит соседям, обосновавшимся в неделе пути от нас. Была еще мысль свернуть с того места налево и дойти до рек Тигра или Ефрата, чтобы посмотреть, нет ли там признаков цивилизации.

Воины все смелее катались на верблюдах, а сами верблюды становились все покладистее. Я и раньше подозревал, что эти «корабли пустыни» очень легко привыкают к человеку. Но реальность превзошла мои ожидания: верблюды стали настолько ручными, что порой самостоятельно бродили по Плажу, выпрашивая лакомства. Я отдал приказ готовиться к дальнему походу: на этот раз мы собирались провести тщательную разведку на пару сотен километров.

Копейщиков решил не брать, потому что лучники на верблюдах — более эффективные воины. Последнюю неделю Гау гонял их, заставляя стрелять по цели на скаку и просто в движении. Лар оставался комендантом в Плаже на время моего отсутствия. Рага тоже решил не брать — его Моа была беременна и ее постоянно рвало.

Выход назначил на завтра, сказав Гау, чтобы лучники взяли большой запас стрел. Со мной отправлялись Бар, Гау и восемь лучших лучников, среди которых был снайпер Маа. В последний момент взял и мальчика Канка, потому что он лучше всех знал верблюдов и уже мог сносно объясняться по-русски. Кроме того, он владел языком черных и мог пригодиться в качестве переводчика.