Повелитель Тайн

Точно таким же образом, можно было предсказать формулу зелья на запечатанном артефакте. Однако, если сам артефакт изначально был ингредиентом, из которого ремесленник или иной Потусторонний, производством или экспериментом, сотворил мистический субъект, то гадание над ним было бесполезно. Не помогало даже усиление, создаваемое таинственным пространством над серым туманом.

Неплохо… По крайней мере, мне больше не нужно беспокоиться о том, что Ядовитый Флакон как-то плохо на меня влияет…

Клейн взглянул на клык Оборотня и благоразумно отказал своему любопытству. В Районе Императрицы, в роскошном имении Графа Холла.

Одри продолжала прилежно изучать психологию.

У ее ног, сияя глазками, сидел огромный золотистый ретривер Сьюзи. Время от времени собака виляла хвостом, словно наслаждаясь происходящим.

Психиатр Оселека Эскаланте закончив с вводным материалом, намеренно сделала небрежное замечание:

— На самом деле, существует теория, что люди смогли унаследовать какую-то часть сознания своих предков, что передаются из поколения в поколение. Таким образом, следуя теории, и сформировалась логика, лежащая в основе моделей поведения. Например, человек, встретивший ядовитую змею, испугается и захочет убежать подальше, даже если раньше он никаких ползучих существ не видел. Но почему так происходит? Теоретически, это лишь инстинкт, унаследованный от наших предков. Некая система, сокрытая в глубочайших недрах нашего подсознания. Ведь в древние времена люди то и дело сражались со всевозможными свирепыми тварями, в том числе и со змеями. Наши предки, поколение за поколением, передавали эти знания потомкам.

— А как происходит передача знаний? — С искренним любопытством спросила Одри.

Эскаланте, поправив свои непомерно длинные волосы, рассмеялась.

— А это очень хороший вопрос. Некоторые люди дают объяснение, включающее в себя теорию, что сознание каждого человека связано с подсознанием, на самом нижнем уровне. Это истинная сущность каждого из нас, которая извне проявляется наружу. Вот представь, что самый низкий уровень сознания — это бесконечный океан. А наши уникальные привычки и мышление — острова. Все это поделено на две части. Одна часть над водой и олицетворяет она поверхностное сознание, когда другая, еще большая часть, под водой, а она уже подсознание.

Одри взглянула на Сьюзи, пригладила ее золотистый мех и произнесла:

— Значит, условно говоря, мы можем исследовать острова, а потом нырять под них, чтобы влиять на разум человека и лечить его?

Это основа мистицизма и потусторонняя сила Психиатра? Но, кажется, чего-то не хватает… Точно! Небо, окутывающее весь океан… С ним что? — С дотошностью придумала Одри.

— У тебя действительно есть задатки к профессии! Однако, мы в силах воздействовать лишь на определенную часть океана, и лишь через нее можем влиять на окружающих нас людей. Рискнув окунуться в океан поглубже — рискуешь в нем затеряться…

Оселека Эскаланте взглянула на витиеватого вида сложные настенные часы и произнесла:

— Мисс Одри, если вам это интересно, мы продолжим разговор на следующем занятии.

— Хорошо, — Одри встала и поклонилась.

Глядя на удаляющуюся Оселеку, она задумчиво кивнула.

Она не похожа на настоящего Психиатра. В лучшем случае она, как и я, Телепат…

Были ли ее слова как-то связаны с знаниями Алхимиков Психологии?

Они очень терпеливы… Почему они до сих пор не попытались меня завербовать…

Пока Одри размышляла, Сьюзи праздно прокомментировала:

— Одри, я чувствую, что она одна из нас… Нашей породы… Гав-гав!

Сьюзи, чья человеческая речь была еще в зачаточном состоянии, впала в некое замешательство, не в состоянии подобрать верных слов.

К югу от моста, на Роуз-Стрит, у Церкви Урожая.

Клейн, в уже давно привычной для него маскировке, взглянул на священную эмблему жизни, красовавшуюся на фасаде здания, взял трость и поднявшись по ступенькам вошел в парадные двери.

Первое, что ему надлежало сделать — все перепроверить.

Только исповедуя осторожность, он мог освободить вампира, Эмлина Уайта, не вызвав к себе подозрений. Не стоило забывать о награде — аплодисментов аудитории, в лице благодарной, за спасение сына, семьи Уайтов.

Готовилось воистину увлекательное представление.

Церковь Урожая, сама по себе, была небольшой, так как состояла, почти что, лишь из молитвенного зала.

Клейн нашел свободное место у прохода и, сняв шляпу, бросил взор вперёд.

ОтецУтравски вел проповедь.

Несмотря на общий зловещий внешний вид, его лицо вызывало строго положительные впечатления, как о человеке, благодарного жизни.

Едва ли кто-то захочет шуметь и вести себя неприлично, во время его службы…

В зале было немного прихожан. Все вместе они покорно слушали Отца, время от времени, исполняя молебный жест, характерный для верующих в Мать-Землю.

Клейн, не поддаваясь тщеславию, внимательно наблюдал и терпеливо выжидал момента.

Когда проповедь подошла к концу, он тут же схватился за трость и приготовился действовать.

В тот момент из двери, которая вела в комнату в задней части собора, вышел мужчина, одетый в рясу священника.