Повелитель теней

Он натянул капюшон и выскочил в коридор, думая о том, как бы ему и в самом деле хотелось сейчас просто исчезнуть. Хотелось сбежать отсюда, прогулять школу. Можно было бы просочиться через чёрный ход – тогда не пришлось бы снова натыкаться на охранника. Сейчас будет физра – а значит, будет Колтон и его дружки. И на этот раз они ему точно устроят что-нибудь почище того случая с трусами.

Он пошёл вперёд по коридору. Вокруг становилось всё темнее и тенистее. Сердце громко забилось. Как можно так ступить и отправиться в одиночку по пустому коридору? Внезапно контур его тени стал меняться. Он потянулся к шее Джастина, где снова висел амулет.

– Отцепись! – крикнул Джастин и сорвался с места. Только в отличие от тех монстров, что были до этого, от своей собственной тени он убежать не мог.

Она следовала за ним по пятам и всё тянулась к горлу.

Убежать было невозможно. Джастин почувствовал, как тёмные пальцы смыкаются у него на шее. Вот они сдавили дыхание, давят сильнее, сильнее... Он задыхается. Перед глазами запрыгали чёрные точки. Кажется, ещё немного, и он потеряет сознание, как вдруг...

Он потянулся к амулету и вытянул череп из-под рубашки.

– Помоги... мне... скорей... – еле выдохнул он.

Внезапно амулет ожил и засиял ярким светом.

Красные лучи пронзили тень, и она тут же растворилась. Пальцы, сдавившие горло, исчезли. Джастин глубоко вдохнул. Глотая кислород, как родниковую воду, он ринулся вперёд по коридору. Ждать, пока тень снова появится и настигнет его, он не собирался. Кто знает, повезёт ли ему в следующий раз.

Конечно, это были проделки Человека- тени. Доктор Фасилье жаждал раздобыть амулет и готов был с радостью выпустить на Джастина каких угодно монстров, лишь бы заполучить то, что хочет.

8 Карта смерти

– Ну что, у женя большие новости, – объявил Микель, когда вся семья собралась вечером за обеденным столом, на котором дымилась кастрюля с горячей джамбалайей, приготовленной отцом. От запаха ветчины, риса, курицы и специй у Джастина потекли слюнки.

На столе была чистая скатерть и свечи. Микель водрузил перед собой свою новую трубу, и в дрожащем свете свечей она засияла, точно только что отполированная. Труба стала для Микеля самым дорогим предметом. Он носил её с собой по дому и наполнял их тесное жильё яркими нотками, а в футляр убирал, только когда ложился спать.

– А новости хорошие? – спросила мама с некоторым волнением в голосе. Она сложила руки на груди и приготовилась слушать.

– Ну а какие у него ещё-то будут? – усмехнулся папа, откладывая газету. Первая полоса предупреждала о надвигающемся с залива урагане. Ураган оценивали на четыре балла, и он обещал расти.

Папа кое-что не договорил, без чего его слова, наверно, могли бы остаться непонятными. Он имел в виду, что когда новости приносил Микель, то никаких других новостей у него не было, кроме как хороших. Что до второго сына, то о нём сказать такого папа не мог. От этой мысли Джастин сполз на стуле под стол, и в животе у него заворочалась обида. Есть больше не хотелось.

«Прав был этот Фасилье», – хмуро подумал он. Родители действительно больше любили Микеля.

– Я победил на выборах! – воскликнул Микель, вскинув вверх ладони.

Родители захлопали, а Микель взволнованно затараторил о том, как всё изменит в будущем году. Как ни любил Джастин душистую джамбалайю, но сейчас только ковырялся в ней вилкой.

– По такому случаю – всем по мороженому! – объявила мама, когда обед был доеден и она собрала тарелки. Мама радостно направилась к морозилке и, обернувшись, добавила: – Шоколадное, твоё любимое!

Она принесла всем по миске, но Джастину лакомства совсем не хотелось – до того было тошно. Он принялся покручивать миску, наблюдая, как мороженое подтаивает и елозит по стенке. Краем глаза он посматривал в углы кухни, куда почти не падал свет, и где было полно теней. Вдруг они внезапно оживут и полезут душить Джастина?

Всякий раз, когда какая-нибудь тень колыхалась, он готов был вскочить с места. В конце концов это стало невозможно терпеть. Он метнулся к выключателю и зажёг люстру.

Яркий свет залил кухню. Все оторвались от мороженого и уставились на Джастина.

– Эй, ты чего? – нахмурился папа. – Решил накинуть к счёту на электричество? Деньги, знаешь ли, на деревьях не растут.

– Н-но... тут тени... – пробормотал Джастин, сам ужасаясь тому, как глупо это звучит. – Было так темно...

– Сын, тебе зачем свет-то понадобился – чтобы мороженое есть? – спросил папа. – Не дури. Выключи люстру и давай садись ешь.

* * *

Джастин рад был бы заснуть, но полная теней ночная тьма не давала ему забыться ни на секунду. Он хотел было оставить свет на ночь, но стоило ему об этом заикнуться, как Микель поднял его на смех. «Ты чего вдруг, темноты испугался? Да ну тебя, хватит нюни пускать, не маленький», – заявил он.

– Ну хотя бы немного света, – взмолился Джастин, чувствуя себя полным идиотом. Щеки залились от стыда краской. – Чтобы, например, не споткнуться, когда ночью в уборную пойдёшь.