Повелитель теней. Том 1

Когда он вышел, я задумался. Без сомнения, я нахожусь в больничной тюремной палате, но в таком случае — почему Коромыслова сюда впустили? Как-то не вяжется. Впрочем… Сквозь полуприкрытые веки я внимательно изучил комнату и нашёл пару подозрительных мест — ножка стула, выщербина в стене, угол оконного проёма, — в которых что-то чернело. Что-то очень смахивающее на камеры или жучки.

Вероятно, Коромыслова без его ведома использовали в качестве подсадной утки — чтобы своей искренней простотой и располагающим поведением он меня разболтал. Интересно, нам устроят перекрёстный допрос? От сидровца-Кабанова ничего хорошего ждать не приходилось — слишком уж мерзкий тип. Что он наплёл своим коллегам? В чём меня обвиняют? Да уж, разведчик из меня далеко не идеальный, вечно тянет в гущу событий.

Минута, десять, час. Вызывать в допросную меня не торопились. Видимо, решили помариновать. Стандартная практика, я сам такой пользовался — в гнетущей тишине и одиночестве люди очень скоро начинают нервничать и надумывать то, чего не было. Если человек в чём-то виноват, то с более высокой вероятностью он сознается. Даже не потребуется сценарий со злым и добрым полицейским, орешек расколется и без этого.

Но здесь они просчитались. Я погрузился в медитацию и мысленно отсчитывал секунды. Спустя девятнадцать тысяч восемьсот пятьдесят три секунды дверь распахнулась, и в камеру вошёл мрачный надзиратель в серой форме.

— Встать! — отчеканил он. — Вас вызывают на допрос!

Глава 14

— Как вы оказались на улице в комендантский час? — спросил суровый следователь с лохматыми серыми бровями. Я старался не смотреть на него, чтобы не засмеяться: словно два пушистых шелкопряда висели у него над бровями.

— По пятому кругу? Мой ответ не изменится, — я улыбнулся и откинулся на спинку стула. Коромыслов выжил, дети тоже были в порядке, только перепугались слегка. Одноглазое лихо же горело в специальном крематории. Конечно, «СиДР» могли обвинить меня в оскорблении их бойца и нанесении ему лёгких повреждений, но… Свидетелей-то у них нет. Сержант на моей стороне, дети подтвердят, что я прикончил монстра, а клевета сидровца-Кабанова — тут как, моё слово против его.

— Отвечайте, — сердито приказал следователь и постучал карандашом по столу.

— Я приехал в Москву всего пару дней назад, в качестве туриста. Местных порядков особо не знаю, сводку по Трещинам не проглядывал, поэтому со спокойной душой вышел погулять, проветриться. Когда Трещина открылась я находился неподалёку от эпицентра, бросился обратно, в гостиницу, наткнулся на сержанта Коромыслова и бойца «СиДР».

— Лейтенант Кабанов написал в докладе, что вы оказали сопротивление, когда он пытался вас арестовать, — следователь поморщился и окинул меня брезгливым взглядом. Он не стеснялся показывать, как меня презирает. Любопытно. И ведь ничуть не боится. Хотя работа у него такая.

— Сержант сразу же надел на меня наручники, но потом открылся портал, из которого выпрыгнул монстр и побежал в сторону детей. Поэтому он меня освободил, и мы бросились следом. Счёт шёл на секунды, Кабанов вроде как хотел вызвать подмогу, но отказался вступать в бой с монстром.

— И вы, без магического образования и боевого опыта, вместе с неодарённым участковым победили одноглазое лихо?

— Да. Другого выбора у нас не было, — я развёл руками и пожал плечами, и, кажется, это стало для следователя последней каплей. Он взорвался. Подскочил со стула, так что тот упал и отъехал к стене, и, хлопнув ладонями по столу, грозно надо мною навис. Мы столкнулись взглядами и, не моргая, пялились друг на друга минуты две, пока следователь не отвёл слезящиеся глаза.

— Сопляк, ты утверждаешь, что убил монстра, которого одолеет не всякий боец «СиДР»? ТЫ⁈ Трусливый аристократишка, прятавшийся за юбкой мамаши⁈ Пока достойные люди пашут на благо страны, развивают магические таланты и борются с монстрами, ты не поступил даже во вшивое магическое ПТУ! А теперь сидишь здесь, с наглой рожей, и утверждаешь, что прикончил одноглазое лихо и спас детишек⁈ Героем себя решил почувствовать⁈

А, вот оно что.

— Около четырёх месяцев я провёл в коме, а до этого едва-едва успел закончить школу. Не бросайтесь пустыми обвинениями, в конце-то концов мне всего восемнадцать лет. А вы готовы признать меня врагом родины.

Я ожидал, что следователь хотя бы слегка смутится, но он посмотрел на меня как на идиота и швырнул папку с надписью «Дело №132.2».

— В твоём досье есть вся твоя подноготная, сопляк. Я знаю, сколько раз ты посрал за последние десять лет, так что — да, конечно, я знаю о твоей коме! Не пудри мне мозги. Или ты считаешь, что мы, безродная челядь, не знаем о магических обязательствах⁈ — он поднял стул и тяжело на него опустился. Скрипнули деревянные ножки. — Твой дар открылся в пятнадцать, с того возраста ты и должен был начать обучение, но нет. Родители хорошо башляли местным чинушам, а?