Повелитель Теней. Том 1

Уж кое-что я все-таки помню из программы подготовки молодых надирателей ангельских задниц.

Конечно, это не тот приемчик, которым я покрошил эльфов в Великом лесу, много слабее, из числа выученных мной у Гекаты.

Адские колдунства из перстня призывать не хочется хотя бы по той причине, что для начала они берут магию из накоплений, а потом уже тянут из души своего носителя.

И это не есть хорошо.

Хотя бы по той причине, что это здорово укорачивает жизнь, что в мои планы не входит.

Гораздо хуже другое.

Если в перстне иссякнет вся магия, то «Пожиратель Душ» начнет уже жрать меня любимого.

Чтобы побороться с навалившейся дремотой, принялся разминать шею в надежде, что к голове прильет больше крови.

Ну, такое себе.

Снова поднялся, походил…

Как же хочется спать…

Да что ж такое-то?

Глаза начали закрываться сами собой…

Несмотря на то, что я стою вообще-то.

Сознание затуманивается…

Так хорошо, так приятно падать…

Спать…

Магия из кольца испарилась за считанные секунды.

И в сознание меня привела боль, с которой «Пожиратель Душ» принялся вытягивать из меня кусочки драгоценной сути.

Ощущение было сродни с тем, как если бы я снова отдирал примерзший язык от металлической качели в Новогоднюю ночь.

Чувствуя на лице, которым я упал на «Пожиратель Душ», холод загробного мира, я мгновенно вскочил на ноги.

Перстень Гекаты отозвался ледяной пустотой.

От проклятого меча исходили знакомые колебания голодающего бомжа, рассматривающего через стеклянную витрину ресторана лопающих омаров и стейки посетителей.

Озираясь по сторонам в поисках того, кто пытался меня усыпить, я понял, что вокруг нет ни одного звука.

Только три могучих богатырских храпа и сладкие причмокивания, которые издавала гарантированно уснувшая Лаврик.

Это я понял потому, что попытался ее растолкать, но девица в зеленых трико даже не отреагировала, продолжая храпеть.

На пинок по заднице Фратер продемонстрировал мне ту же реакцию, что и лучница.

Слугу даже будить не стану, только зря время потеряю.

Меня больше заинтересовал его арбалет, к которому я сделал один из пяти необходимых шагов, разделяющих спящих мужчин.

Сдавив до боли ножны «Пожирателя», я переставил ногу, чувствуя как снова наваливается усталость, но ледяная сталь клинка не давала мне свалиться с ног и отправиться в страну грез.

Еще шажочек.

Осталось всего два.

Давай, нога, ну что ты еле двигаешься…

Прямо передо мной в землю воткнулись сразу две стрелы, а из подлеска подал голос внезапно заскуливший пантеро-тигр.

И что-то мне подсказывает, что он явно сообщал о своем предсмертном состоянии.

Я готовился уже проигнорировать предупреждение, чтобы завладеть арбалетом, но в следующую секунду за спиной раздалось ржание лошадей, перерастающее в конвульсионное хрипение одной из них, сопровождаемое звуками ломающихся костей.

Повернув голову, увидел как огромная когтистая лапа ломает позвоночник второй лошади, а громадное чудовище отбрасывает ее в сторону, словно пушинку.

Трех или четырехметровая мохнатая клыкастая и когтистая срань, проревев на всю округу так, что ей позавидовал бы и пароход, бросилась на меня.

* * *

Адреналин вместе с болью нахлынул с головой, отгоняя сонливость.

Едва только пальцы коснулись неудобной рукояти «Пожирателя Душ», как дышать и действовать сразу стало легче.

Появилось ощущение сосредоточенности.

И желание убивать.

Я чувствовал что древнее оружие высасывает из меня магию, насилуя темную душонку с ощущениями, словно медсестра решила взять из вены кровушки при помощи здоровенного шприца.

Но мне было уже плевать.

Потому что здоровенная срань, убив двух лошадей, и оттолкнув от себя с легкостью оставшихся, оказалась в одном шаге от Лаврика.

Ублюдок занес над мирно спящей девушкой свою когтистую лапу, склонившись над ней и с шумом втянув воздух.

Его глаза смотрели прямо на меня.

Желтые, звериные, едва ли не светящиеся в ночи.

На его морде и туше плясали отблески костра.

И до меня, наконец-то, дошло.

— Это же ебанный медведь, — прошептал я.

Обычный, мать его, бурый медведь, весом с полтонны или около того, склонился над эльфийкой, капая слюной из пасти на лицо лучницы и в любой момент готовый одним ударом когтей располосовать ей лицо или горло.

В пляске бликов костра почудилось, что на его шее что-то блеснуло.

Приглядевшись, я понял, что не ошибся.

— Ты из какого цирка сбежал, косолапый? — спросил я, не отводя от него взгляд и не разжимая хватку на мече.

На этой дряни — ошейник.

Это не дикий зверь.

Морда медведя скривилась в презрительной гримасе, а из пасти послышалось недовольное рычание.

От которого бы даже мертвый проснулся.

Но не Лаврик.

И никто другой из нашей братии.

Нет сомнений — нас околдовали.

И не сработало лишь на мне.

Благодаря тому, что я ударился мордой об «Пожирателя Душ».

Клинок, меж тем, высасывая из меня силы, начал набирать яркость высеченных на нем глифов.

Медведь с осторожным любопытством посмотрел на меня, словно опасался нападать.

Трусливая животинка?

Да плевать, надо пользоваться моментом!

— Ты же, сука, ни разу не зверь, да? — спросил я. — Верно, не зверь. Будь так, сука, добр, отойти от моей подруги.

«Медведь» рыкнул что-то в ответ.