Повелитель войн

– Где бы мы ни сразились с Анлафом, будь то в Вирхелуме или в другом месте, нам все равно придется иметь дело с ульфхеднар, – сказал он, отметая возражения Этельвина. Потом посмотрел мне в глаза. – Почему ты так уверен, что мы победим в Вирхелуме?

Я помедлил, преодолевая соблазн выдумать фантастическую историю, способную его убедить. Эта история могла быть о втором короле по имени Анлаф, правителе Глимрекра, которого первый Анлаф презрительно называл Паршивой Башкой и который вынужден был сражаться со своими людьми на стороне обидчика. Я хотел намекнуть, что его воины будут стоять не так упорно, и, обратив их в бегство, мы прорвем линию Анлафа, но мне самому в это не верилось. Дружинники из Глимрекра будут драться за свою шкуру так же яростно, как любые другие. Вместо этого я встретил взгляд Этельстана:

– Потому что мы сумеем прорвать их «стену щитов», государь.

– Как? – возмущенно потребовал сообщить Кёнвульф.

– Тем же самым образом, каким я прорывал другие «стены щитов», – презрительно бросил я.

Повисла гнетущая тишина. В моем тоне угадывалась самонадеянность, но никто из присутствующих не решался меня в ней упрекнуть. Я прорывал «стены щитов», и они это знали. Как знали и то, что на моем счету битв больше, чем у любого из них. Они ничего не сказали, лишь посмотрели на Этельстана, который хмуро уставился на меня. Думается, он подозревал, что я уклонился от прямого ответа.

– Если мы будем сражаться в Вирхелуме… – проговорил он медленно. – То решение необходимо принять сегодня ночью?

– Если ты хочешь вовремя успеть в Сестер, то да, – подтвердил я.

Этельстан все еще смотрел мне в глаза. Просто смотрел. И молчал, как и все прочие. Я смотрел на него. Решение оставалось за ним, и король понимал, что от этого решения зависит его трон. Как понимал и то, что Финан говорил от моего имени, и наша уверенность интриговала его.

– Задержись, лорд Утред, – заявил он наконец. – А остальным стоит немного поспать.

– Но… – заикнулся было Этельвин.

– Вон! – рявкнул Этельстан. – Уходите все!

Дождавшись, когда другие уйдут, он наполнил вином два кубка и дал один мне.

– Ты встречался с Анлафом, – ровным голосом произнес он.

– Встречался.

– Он предлагал тебе сражаться за него?

– Разумеется.

– Откуда мне знать, что ты не согласился?

– Потому что я дал клятву оберегать тебя. И никогда не нарушал ее.

Я сидел, потягивая вино, казавшееся мне кислым, а Этельстан расхаживал взад и вперед по толстым коврам.

– Этельвин говорит, что мне не следует доверять тебе.

То был новый олдермен, человек, которого я не знал и который никогда не стоял рядом со мной в «стене щитов».

– Элдред давал тебе тот же совет, – ответил я резко. – Равно как Ингильмундр.

Он поморщился, продолжая расхаживать.

– Я хотел стать королем, – пробормотал он.

– А я тебя им сделал.

Этельстан пропустил эти слова мимо ушей.

– Я хотел быть королем, как мой дед. Что делает правителя хорошим?

– Он думает сначала о других, а потом о себе. И он обладает умом. Как ты.

Он остановился и повернулся ко мне:

– Ты убил Элдреда. – Это было утверждение, а не вопрос.

Я поколебался с удар сердца, потом решил, что пришло время быть честным.

– Да.

Этельстан скривился:

– Зачем?

– Чтобы защитить тебя. – Я не добавил, что защищал его от дурного совета. Ему это и так было известно.

Он задумчиво нахмурил лоб:

– Значит, это ты породил эту войну. Полагаю, ты и Гутфрита убил?

– Убил, – подтвердил я. – Вот только эта война разразилась бы вне зависимости от того, погибли Элдред и Гутфрит или остались живы.

Этельстан кивнул.

– Полагаю, так, – спокойно проговорил он, потом с осуждением посмотрел на меня. – У тебя теперь Мороз.

– Мороз?

– Жеребец. Я дал его лорду Элдреду.

– Щедрый дар, – ответил я. – Я назвал его Сновгебланд. Хочешь забрать коня?

Король покачал головой. Казалось, мое признание удивительным образом не потрясло его, но, думается, он давно подозревал, что это я убил Элдреда, да к тому же у него хватало проблем посерьезнее.

– Я опасался, что после смерти Гутфрита ты займешь трон Нортумбрии.

– Я?! – Мне не удалось сдержать смех. – С какой стати мне этот хомут?

Этельстан вышагивал по коврам, время от времени бросая взгляд на клок материи. Наконец он остановился и внимательно посмотрел на него.

– Боюсь, что Бог подвергает меня каре, – пробормотал он.

– За что?

– За мои грехи, – спокойно ответил король.

– Бог позволил тебе стать правителем, – с нажимом сказал я. – Позволил заключить мир с Хивелом, вторгнуться в Шотландию. И Он помог тебе закончить то, что начал твой дед.

– Почти закончить. И однажды я могу потерять все. Возможно, таково наказание Божье?

– Зачем твоему Богу способствовать победе Анлафа?

– Чтобы покарать меня за гордыню.

– Анлаф тоже гордец.

– Его сотворил дьявол.

– В таком случае твоему Богу полагается сражаться с ним и уничтожить его.

Этельстан снова принялся расхаживать.

– Константин – добрый христианин.

– Тогда почему он заключил союз с язычником?

Король остановился и криво усмехнулся:

– Я, похоже, сделал то же самое.

– С язычниками, – поправил я. – Со мной и Эгилом Скаллагримрсоном.

– Он будет драться на нашей стороне?

– Да.