Повелитель воронов (ЛП)

— Я пытаюсь.

Наконец, ей удалось сесть прямо. Шилхара хмыкнул, когда Мартиса обняла его за талию и крепко сжала. Ведомая единственным желанием — удержаться на месте, а не свалиться на землю, маячившую далеко внизу, — она действовала инстинктивно, не задумываясь о последствиях.

— Для такой малышки, у тебя хватка покрепче, чем у Гарна. Ты переломаешь мне все рёбра.

Он повёл плечами, чтобы она ослабила хватку.

Мартиса отпустила своего учителя и чуть не рухнула с Комарика во второй раз.

Разочарованный рык Шилхары разнёсся по всему двору.

— Держись за меня. Просто не души как змея.

— Мне очень жаль.

— Естественно. — Он хмуро посмотрел на неё через плечо. — Теперь ты готова?

— Да.

Мартиса смахнула влажные пряди волос, прилипшие ко лбу. Даже холодным утром она умудрилась вспотеть от усилий самостоятельно взобраться и удержаться на коне. На этот раз она легонько обхватила бока своего учителя, чувствуя, как напрягаются его мышцы, когда он повёл Комарика через двор. Гарн шёл подле них, кивая после каждого поручения Шилхары.

— Проверь юго-западный угол рощи. Мне показалось, одно из деревьев заболело. Если его нельзя спасти, то спили и сожги. — Они подождали, пока Гарн отопрёт ворота внутреннего двора. — Завтра мы вернёмся. Если этого не произойдёт, пусти Каеля по нашему следу.

Гарн нахмурился на последних словах. Как и Мартиса. Если удача на их стороне, они вернутся в безопасный Нейт и найдут Каеля на обычном месте под кухонным столом.

Она улыбнулась, несмотря на страх.

«С каких пор я начала думать, что Нейт безопасен?»

Мартиса попрощалась с Гарном, сжав его протянутую ладонь, когда они проехали через ворота. Перед ними, окутанные призрачным плащом тумана, простирались владения Нейта. Лишь кончики высокой равниной травы поднимались над мглой, трепеща, точно светлячки, словив яркий краешек восходящего солнца. Шилхара направил Комарика по пологой тропе, обвивавшей усадьбу полукругом, и привёл их к закрытому двору, усыпанному кладбищем битого камня. У ворот Шилхара произнёс несколько кратких слов. Замок щёлкнул и проскользнул по удерживающей его цепи, пока не лязгнул о металл. Петли мучительно запели, и ворота отворились. Ещё одно заклинание, и Мартиса увидела, как ворота закрылись за ними. Цепь ожила точно змея, скручивая и перекручивая себя вокруг прутьев, пока замок не захлопнулся с громким щелчком.

Более волнистый туман застилал главный тракт, перекатываясь тонкими приливами, которые разбивались об окаймляющие дорогу солнечные дубы. Капли росы свисали с корявых ветвей, как драгоценные камни, иногда падая на шерсть Комарика или плечи Шилхары. В отличие от капризных скакунов епископа, обозный конь поплёлся по дороге, отбивая чёткий ритм копытами.

— Господин, — прошептала Мартиса. — Могу я спросить вас кое о чём.

— Почему ты шепчешься? — Голос Шилхары, который никогда не был пронзительным, казалось, звучал громом в беззвучной мгле.

Вопрос застал её врасплох. Почему она шепчет? Они не выскользнули из Нейта, точно воры. В этих полуразрушенных руинах просто нечего красть. И всё же, нависшая над лесом своеобразная тишина чуть ли не требовала говорить более приглушённым тоном. А ещё Мартиса не могла избавиться от ощущения, что за ними наблюдают.

Она попробовала говорить громче:

— Почему Комарик не боится этой дороги? Епископу и мне пришлось идти в усадьбу пешком, потому что его кони встали на дыбы у начала тракта.

Его презрительное фырканье чуть не потонуло в тягостной тишине.

— Я мог бы бросить ремарку по поводу искусственной селекции лошадей и хозяев, но это старческое нытье и не ответ на твой вопрос. — Он наклонился вперёд и похлопал Комарика по шее. — Он привык. Первый раз я привёл его сюда, когда ему был всего год, и мне пришлось использовать успокаивающее заклинание, чтобы въехать на территорию Нейта. Проклятая магия — сильный сдерживающий фактор.

Он не преувеличивал. Даже сейчас, в сопровождении мага, который наложил подобную магию на лес, Мартиса не могла избавиться от тревоги. В воздухе повис аромат тёмной магии, порождающей демонов и затрагивающей узы силы.

Шилхара усмехнулся от её облегчённого выдоха, когда они выехали из тени аллеи на открытую равнину. Купаясь в бледном утреннем свете, среди редеющего тумана возник океан травы. Равнина раскинулась перед ними, уступая пологим холмам и плато, усеянным оливковыми и апельсиновыми рощами. Шилхара остановил Комарика и сделал глубокий вдох. Его талия поднялась под её руками, тёплая на ощупь.

— Когда Конклав изгнал меня в Нейт, я думал, что буду скучать по морю. Но оно есть и здесь, просто здесь волны из травы.

— Море — единственное, чего мне не хватало, когда я покидала оплот Конклава, — призналась Мартиса. Ритм прилива служил утешением в бесконечные годы тренировок.

Он взглянул на неё через плечо.

— Близость к морю была единственным спасительным преимуществом оплота.