Повелитель воронов (ЛП)

Когда Гарн повёл Мартису обратно в хаос рынка, она мельком заметила алые одеяния. Толпа расступилась ровно настолько, что она увидела Шилхару, стоящего у прилавка, где продавались яркие шелка, стопки ковров и арбалеты. Поглощённый разговором с двумя купцами, он её не заметил. Курманы, судя по одежде и позе. Черноволосые и более низкорослые, чем прибрежные народы, они носили свободные штаны, жилеты и остроносые башмаки, типичные для горных кочевников. Стоя слишком далеко, чтобы подслушать их разговор, она наблюдала, как они разговаривают с Шилхарой на смеси театральных жестов и резких восклицаний.

Она потеряла их из виду, когда Гарн потащил её через толпу к другому прилавку, где были выставлены глиняные кувшины и стеклянные фляги разных размеров. Как только они вошли в палатку, великан отпустил её и сделал знак продавцу. Мартиса стояла рядом и зачарованно наблюдала, как Гарн торгуется, обмениваясь с купцом жестами, ворчанием и короткими звуками.

Прикосновение к плечу заставило её подпрыгнуть. Она резко обернулась, едва не задев человека, стоявшего так близко от неё.

— Мартиса! Какая встреча.

Если бы земля разверзлась у её ног, она бы охотно прыгнула в пропасть. Улыбающийся ей мужчина был потрясающе красив, настолько, что женщины и мужчины останавливались обернуться на него. Густые светлые волосы касались мускулистых плеч. Глаза в ореоле густых ресниц были ярче вод горного озера, но светлее дождевой лужи. Скульптурное лицо без единого изъяна, словно создавшие его божества выбрали один момент, дабы благословить человека совершенной красотой.

Восемь лет назад он был сбывшейся мечтой, удивительным даром для наивной девушки, чьё положение и внешность лишали её возможности познать такие вещи, как любовь и дружба с мужчиной. Но грёзы померкли перед реальностью. С тех пор она стала старше, мудрее, и обнаружила тщеславного, пустого человека за потрясающей оболочкой.

— Здравствуй, Балиан.

Её холодное приветствие превратилось в писк, когда он поднял её и заключил в восторженные объятия. Всё ещё шатаясь от столь неожиданного проявления чувств, она снова взвизгнула, когда Гарн чуть не сломал обе руки Балиану, вырывая её у него.

Взволнованный внезапным нападением Балиан едва не выругался, но тут же побледнел, увидев спасителя Мартисы.

— Ах, прости. Я не знал, что ты здесь со своим мужчиной.

Её так и искушало не разубеждать его. Столкнувшись с очевидной защитной позой Гарна и предупреждающим взглядом, Балиан перебросится с ней парой фраз и растворится в толпе. Красавчик — да. Храбрец — отнюдь нет.

И всё же любопытство взяло верх над разумностью. Мужчина, который познакомил её с чувственными удовольствиями плоти и изливал в уши ложь о вере и обожании, не слишком высоко взлетел за все эти годы. Когда-то Балиан служил конюхом в Ашере, но он лелеял огромные надежды, как отправится в путешествие и разбогатеет. Его одежда, такая же поношенная, как и у неё, доказывала, что он не преуспел в своём начинании.

— Гарн — мой друг. — Она коснулась руки великана. — Всё в порядке. Я его знаю.

Гарн колебался, но медленно отступил на достаточное расстояние, чтобы дать ей поговорить без посторонних ушей, но всё же успеть броситься на помощь в случае необходимости.

Балиан настороженно смотрел на Гарна, готовясь пуститься наутёк, если великан внезапно повернётся к нему. Поняв, что тот не обращает на него ни малейшего внимания, Балиан одарил Мартису игривой улыбкой.

— Ты совсем не изменилась, Мартиса. Всё ещё служишь Ашеру?

— Да, но на лето меня отправили в другой дом.

Он заглянул ей через плечо и огляделся с притворным любопытством.

— Ни мужа, ни детей, цепляющихся за юбки? А, погоди. Тебе ведь нельзя выходить замуж.

Мартиса смотрела на него, не сводя глаз. Балиан всегда знал, как ужалить.

— А ты, Балиан? Ты оставил Ашер, чтобы разбогатеть.

Он покраснел под её насмешливым взглядом, который, как она знала, пришёлся бы по вкусу Шилхаре.

«Что я когда-то находила в этом слабом, высокомерном павлине?»

— Неужели мир оказался недобрым?

Светлые черты лица стали уродливыми.

— Поласковее, чем с тобой. Я всё ещё свободный человек. — Он выдержал паузу, одарив её тем же презрительным взглядом, которым она одарила его. — Иногда я не понимаю, зачем вообще разделил с тобой ложе.

В своё время такие слова могли её ранить. Теперь она не чувствовала ничего, кроме лёгкого раздражения от его бахвальства.

— Ты переспал со мной, потому что «у меня тело красивее, чем у самой дорогой гурии и голос, который заставил тебя кончить». По крайней мере, кажется, это были твои слова. Ты хвастался перед друзьями в пьяном угаре. В то время ты еле ворочал языком.

Её резкий ответ и отсутствие реакции лишили его дара речи. Вскоре он пришёл в себя и сделал предположение, которое превратило его оскорбление в ложь.

— Ты всегда скрывала свои лучшие качества. — Он ухмыльнулся, глядя на её длинные юбки и многослойную тунику, как будто видел тело под ними. — И никогда не находила во мне недостатка. Пойдём со мной. У меня комната неподалёку и вино, контрабандой вывезенное из Карансета. Можем возобновить старую дружбу.