Повелитель воронов (ЛП)

Бирдисан. Это имя раздражало. Он видел или слышал его ранее, но не помнил где. Матриса, при всей своей начитанности и превосходной памяти, была с ним незнакома. Он мог не доверять ей полностью, но ни на мгновение не сомневался в её способностях. Если она не знает, это означает, что имя действительно малоизвестно.

Шпионка Конклава оказался более полезной, чем он ожидал, и более привлекательной, чем ему хотелось.

Он мельком примечал её на рынке Восточного Прайма, когда она следовала за Гарном от прилавка к прилавку. Она могла проскользнуть незамеченной в толпе, но он отчего-то без труда находил её взглядом множество раз. Он никогда не видел её такой беззаботной и непринуждённой, как когда она ходила по купеческим лавкам с его слугой и осматривала столпотворение вокруг себя — по крайней мере, до тех пор, пока не вышла на общую площадь и не услышала, как бывший любовник поносит её в самых грубых выражениях.

Краем глаза Шилхара наблюдал, как она крадётся к его столику, и в её потемневших глазах читается безымянный ужас. Сам Шилхара чистил яблоко, терпеливо дожидаясь её и Гарна. Он не слушал разговор мужчин, сидевших напротив него, не заботясь болтовней пьяных хвастунов. Именно пристальный взгляд Мартисы заставил его обратить на них внимание.

Замечания Балиана и побелевшее от стыда лицо Мартисы привели его в бешенство. На мгновение ему показалось, что этот болван оскорбляет лично его, а не его ученицу. Гнев, смешанный с немалой долей ревности и собственническими чувствами, взревел в жилах. Острие ножа в руке этого вульгарного ублюдка охладило пыл. А шрамы и кровавые подтеки доставили Шилхаре немалое наслаждение.

Мартиса, явно потрясённая увиденным, почти весь день молчала, изредка бросая на него многозначительные взгляды. Гарн же не был таким тихим. Он тоже стал свидетелем драки и начал энергично размахивать руками, желая знать, что случилось. Короткое «он оскорбил мой дом» его удовлетворило.

В ту ночь в таверне, пока Гарн спал у двери их комнаты, а Мартиса дремала на тюфяке неподалёку, Шилхара разжёг курительную трубку и принялся успокаивающе потягивать дым у окна. Под ним медленно темнел Восточный Прайм, лампы гасли, таверны закрывались, а домочадцы ложились спать. В заливе корабли укачивало колыбельной приливов и отливов.

Он поздравил себя с заключённой с Форсом сделкой. Торговец умел заговаривать зубы, но также мог по достоинству оценить качество продукции Шилхары и спрос на неё. И хоть пришлось расщедриться перед магом, Форс все равно выручит огромную прибыль от продажи апельсинов из Нейта.

Тяжёлый вес кошеля на поясе успокаивал Шилхару. Он преуспел, и хотя кошель значительно полегчает, когда он расплатится с купцами, с которыми Гарн заключил сделки, они смогут пережить следующий сезон. У его репутации свои преимущества, а у дара — своя награда, но ни то, ни другое не заставит пищу появиться на столе. Только каторжный труд, воровство или благословение кровью знатного рода. Шилхаре знакомо первое и второе, но к третьему он относится с презрением.

Шорох одеял заставил его перевести взгляд на спящую Мартису. Она села, но тут же встала, заметив его у окна. Блуждающий луч лунного света очертил тень стройных бёдер и изгиба груди под корсажем, прежде чем она завернулась в свою длинную шаль и подошла к нему. Её босые ступни сияли в темноте оттенком слоновой кости. Он находил их красивыми. От неё также хорошо пахло — сном и теплом.

Он указал на звезду Скверны, которая теперь висела над заливом.

— Курманы больше не водят стада к Брекенским водопадам, — тихо произнёс он. — Их тронула Скверна. Реки засолены, а сами водопады загрязнены. Гибнут посевы, деревья, домашний скот. Люди покидают селения в поисках пищи и убежища в крупных городах.

Мартиса покачала головой.

— Я ничего не понимаю. Скверна надеется снова править миром. Но над чем властвовать, если все будут мертвы, а земли опустошены?

— Это называется осадой, ученица. Моришь голодом своих врагов, низводишь до такой степени, что обещание куска чёрствого хлеба покажется манной небесной. С достаточной толикой терпения можно сломить человека до такой степени, что он выполнит все, что ты прикажешь. — Он вдохнул дым матала. — Эффективно, хотя и неоригинально.

— Как думаете, Конклав найдёт способ остановить бога?

— Сомневаюсь. Величайшая слабость священства — тщеславие. Они будут рыскать по своим библиотекам в поисках заклинания, которое убьёт божество, но не смогут повторить то, что использовали их предки. В распоряжении Скверны было более тысячи лет, чтобы решить, как он расправится со своими противниками, если они попытаются повторить старый трюк. Священники не станут искать решения за пределами своих стен. Они — Конклав, хранители всех знаний и тайн, которыми стоит обладать. — Он ухмыльнулся с издёвкой. — По крайней мере, тех, что они сочтут нужным.

Мартиса потёрла кончик косы между пальцами. Шилхара представил себе, как эти рыжие волосы свободно ниспадают на плечи и спину.

— Вы расскажете им, что обнаружили в Ивехвенне?