Повелитель Вселенной

— А чего ему беспокоиться об этом? — спросил Бэлгутэй. — Ты — его анда, у него нет причины сомневаться в тебе.

— Воистину нет. — Тэмуджин криво усмехнулся. — Не мешало бы напомнить ему это. Поддержка Тогорила привлечет ко мне много людей, и я не хочу, чтобы Джамуха подумал, что я становлюсь его соперником. Если хан Тогорил решит, что кто-нибудь из нас становится слишком сильным, он способен стравить нас. Надо заверить моего анду, что я никогда не предам нашего союза.

— Он наверняка знает это, — сказал Бэлгутэй. — Ты сомневаешься в нем?

— У меня нет никаких сомнений, — сказал Тэмуджин очень спокойно. — Джамуха был нашим товарищем, когда у нас не было друзей. Разве я могу забыть об этом? Но он привык видеть во мне человека, обладающего меньшей властью, чем он, а такое положение скоро переменится. Ему надо сказать, что это не меняет наших дружеских отношений.

— Я поеду, — решил Хасар. У Тэмуджина, возможно, нет сомнений, а у него есть.

— Дай ему одну из ханских золотых чаш, — сказал Тэмуджин, — и скажи ему, что он живет в моем сердце.

Хасар нашел небольшой джайратский стан на берегу Онона. Люди сказали ему, что Джамуха-багатур разбил свой стан как раз в начале Хорхонахской долины, и послали конного вестника предупредить джайратского вождя о том, что Хасар находится на пути к нему.

Джамуха с несколькими приближенными ждал его вне куренного кольца. Он радостно обнял Хасара, а потом быстро провел меж двух костров к юрте. Отпустив людей, джайрат предложил Хасару войти в юрту.

Стоявшая у очага молодая женщина поклонилась, а пожилая, бывшая при ней, стала на колени.

— Моя жена Номалан, — представил Джамуха.

Хасар поклонился женщинам.

— Поздравляю тебя. Я не знал, что ты женился.

— Мы поженились еще ранней весной. — Джамуха махнул рукой. — Оставьте нас одних. — Женщины поспешили к выходу. — У мужчины должна быть жена, — добавил Джамуха, — но жаль, что эти существа нельзя держать вместе с племенными кобылами большую часть времени.

Хасар попытался представить себе, как его брат говорит такое о Бортэ, и хихикнул. Джамуха подвел его к постели, усадил и дал кувшин с кумысом.

— Я призову приближенных позже, — сказал Джамуха, тоже садясь, — но теперь ты должен рассказать мне о моем анде.

Хасар рассказал ему о поездке в кэрэитский курень. Молодой человек улыбался и кивал, явно довольный новостями. Его красивое лицо засияло, когда Хасар вручил ему золотую чашу, а потом пересказал клятвы, которые дали друг другу брат с Тогорилом.

— Рад слышать это, — сказал Джамуха. — Люди теперь гурьбой пойдут к твоему брату, а другие вожди станут считать его ровней.

— Я считал, прости, если ошибся, что ты когда-то надеялся сделать Тэмуджина своим вассалом.

Джамуха рассмеялся.

— Я надеялся ехать рядом. Неужели ты думаешь, что я мог бы считать своего анду подчиненным? Я мечтал только о том, чтобы соединить наши силы. — Он приподнялся с подушки. — Я рад, что ты сказал мне это, Хасар. Мне жаль только, что сам анда не приехал ко мне. Я очень скучаю по нему.

— И он скучает. Его друг Борчу, сын Наху Баяна, живет теперь в нашем стане, и он поклялся никогда не покидать Тэмуджина, но даже он не может занять твое место в сердце брата, как бы ни любил его брат.

Глаза Джамухи засияли.

— Я вспоминаю его с удовольствием. Наверно, они с твоим братом находятся в еще более тесных отношениях; чем прежде.

Холодноватая нотка в тоне Джамухи встревожила Хасара.

— Они быстро подружились. Разумеется, они не названые братья. Тэмуджин никогда не забудет, что ты был его единственным другом в трудное время. — Он глотнул кумыса. — Ему хотелось приехать сюда, но в стане его ждут обязанности и молодая жена. Ты понимаешь, как ему не терпится быть с ней после долгих лет ожидания.

— Жена? — переспросил Джамуха.

— Бортэ, девочка-хонхиратка, с которой он был помолвлен еще ребенком. Она красивая, какой и обещала быть, по его словам. Во время первых дней, проведенных с ней, он не покидал юрты, пока солнце не поднималось высоко над горизонтом, и часто затаскивал ее в юрту еще до захода солнца, и они оба смеялись…

— Мужчины часто ведут себя по-дурацки, когда женятся в первый раз, — сказал Джамуха, побледнев и сощурив глаза. — Это проходит.

Откашливаясь, Хасар думал, что Джамухе надо бы порадоваться счастью анды.

— Она всего лишь женщина, — оправдывался Хасар, — но если ты увидишь, как она красива, то поймешь, почему он любит ее… И она прекрасная жена.

— Женщина — хорошая жена, если она выполняет свою работу и рожает сыновей, все остальное — не в счет.

Джамуха встал и пошел к выходу.

— Я призову своих людей.

40

Тэмуджин сказал:

— Давай наперегонки до тех деревьев.

Бортэ оглянулась на Борчу и Джэлмэ.

— Ты не хотел бы, чтооы я обогнала тебя на глазах у товарищей?

Тэмуджин наморщил лоб.

— Это мы еще посмотрим.

К ним подъехал Джэлмэ, а потом Борчу с ястребом на руке; битые зайцы и журавли были привязаны к седлам молодых людей. Тэмуджин передал своего сокола Джэлмэ.

— Я вызываю свою жену скакать наперегонки, — сказал он. — Она думает, что выиграет у меня.

Борчу хихикнул.

— Может, выиграет.