Повелители DOOM. Как два парня создали культовый шутер и раскачали индустрию видеоигр

Джон был верен своему изначальному видению небольшой команды, создающей маленькие игры с коротким циклом разработки. Стоя у руля Monkeystone, он выпустил свою первую игру Hyperspace Delivery Boy[259] уже через несколько месяцев. Работая до поздней ночи с тремя другими разработчиками в загородном доме, Том и Ромеро продумали и запрограммировали всю игру – прямо как в старые времена. Игрок брал на себя роль Гая Каррингтона, межзвездного курьера, чья работа состояла в том, чтобы «доставлять самые важные посылки во Вселенной!» Некий рецензент назвал Hyperspace Delivery Boy одной из немногих игр для карманных PC, которые стоит купить. Что дальше? Возможно, новая версия Commander Keen, раз они приобрели у id лицензию. Том был счастлив, что его мальчик, Билли Блейз, к нему вернулся.

Для Ромеро веселье в Monkeystone было не просто новым началом, это была передышка от прошлого. Вскоре после своего тридцатичетырехлетия он последовал примеру Тома и остриг длинные волосы, которые отращивал с 1991 года, оставив короткую прическу, справиться с которой было так же легко, как и с его новой компанией. Никогда не позволяя вещам пропадать впустую, Ромеро завернул свою длинную черную гриву в пакет и пожертвовал ее Locks of Love, некоммерческому фонду, который поставлял шиньоны больным и нуждающимся детям. Его знаменитые волосы были не единственной вещью, чье время прошло. Теперь, когда он жил среди грузовиков и грунтовых проселочных дорог, для Ромеро больше не представлял ценности когда-то дорогой ему автомобиль Ferrari, купленный благодаря DOOM.

Он любовно сфотографировал машину с разных ракурсов у себя во дворе и загрузил ее фотографии с описанием на eBay, популярный онлайн-аукцион, с заголовком «Брутальная роскошь». Его начальная цена в 65 тысяч долларов стоила того, объяснил он, учитывая, что в машине было модификаций более чем на 100 тысяч – от турбосистемы до собранного на заказ двигателя. «Звук, который издает эта машина, совершенно потрясающий и разрушительный, – писал он. – Когда ты выжимаешь педаль газа, твоя тачка ревет, как участница гонки Indy 500… а тебе останется только хохотать, настолько это офигенно». Ромеро обещал, что это «самый потрясающий Ferrari Testarossa, из всех, что вы когда-либо видели». Покупатель, который увез автомобиль, заплатив 82 500 долларов, был с этим согласен.

Еще один Ferrari свел Ромеро и Кармака вместе. Это произошло на турнире по Quake III в Меските. Два Джона посещали эти соревнования уже несколько лет, но игнорировали друг друга. Но на этот раз все было по-другому. Все матчи были сыграны. Счета подведены. Но друг нуждался в помощи. На стоянке у Кармака возникли проблемы с двигателем. Услышав рев мотора, он поднял голову и увидел фары ярко-желтого Hummer. Ромеро вышел из машины, держа наготове провода. Нужно было браться за дело.

Послесловие от автора

Как и многие люди за тридцать, я вырос в той же зарождающейся геймерской культуре, как и Два Джона. Моим любимым подарком на день рождения был бумажный пакет, наполненный жетонами из Wizards – зала аркадных автоматов неподалеку. Wizards был тем самым местом: темное и без окон, словно казино, помещение, где вдоль стен стояли, мигали и пищали все новые автоматы с играми. Я оставил там значительную часть денег, заработанных за стрижку газонов. За мной был закреплен рекорд в Crazy Climber. После сложной ночи с бутылкой дешевого яблочного вина я триумфально заблевал автомат с игрой Omega Race. Я был ребенком, но чувствовал себя свободным.

С видеоиграми пришли новые проявления фантазии, контроля и бунтарства. Однажды мы с друзьями бросили дымовую шашку в ручей и увидели, как почти двухметровый язык пламени устремился в небеса. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Мы играли в Dungeons & Dragons. Мы запускали в небеса ящериц в крошечных моделях ракет. Моя первая попытка хакинга произошла в Chuck E. Cheese – пиццерии, в салоне которой стояли аркадные автоматы от Atari, компании Нолана Бушнелла. Это было в начале 1980-х, и в пиццерию только что завезли несколько первобытных компьютеров. Вставив жетон, мы могли ввести любое сообщение, которое компьютер затем произносил своим роботизированным голосом. Конечно, мы сразу же попытались напечатать ругательства, но машина была запрограммирована не воспроизводить их. Поэтому мы набирали «Управляющий – уйобак», нажимая на клавиши так, чтобы сообщение зациклилось.